Вкус греха

Пандора почувствовала невероятный прилив энергии. Хотя было уже очень поздно и с востока к городу приближался рассвет, это был рассвет самого важного дня в ее жизни. Она бросилась по ступенькам вниз, туда, где горел свет и играла музыка.

Снова оставшись в одиночестве, Ариан окинула взглядом выстроившиеся у причала гондолы, которые вскоре должны были увезти ее гостей. Она думала о том, что время покажет, насколько она была дальновидной, вложив деньги в предприятие Пандоры. Что же касается человеческих качеств молодой англичанки, тут сомнений не было.

Ариан привыкла сталкиваться с холодным расчетом и вероломством – они стали неотъемлемой частью ее повседневной жизни. Однако все ее защитные заслоны не смогли устоять перед Пандорой, в которой все еще не умерло желание верить другим. Когда-то Ариан тоже доверяла людям. Со временем ей пришлось задавить в себе это качество – иначе она не смогла бы выжить. Но тогда же что-то живое и очень важное увяло в ее душе.

Отношения с Глорией не сложились у Ариан именно потому, что она никогда до конца не доверяла дочери. Она лгала Глории, как и всем остальным. Но если остальным лгать было необходимо, то обманывать дочь было вовсе не обязательно. Ложь была гарантией безопасности для ее огромного состояния, она же привела к тому, что Глория стала ей совершенно чужим человеком. Ариан лгала дочери не для того, чтобы облегчить ей жизнь, а для того, чтобы облегчить жизнь себе. Она боялась, что Глория, зная правду, стала бы для нее опасным врагом, как и все остальные. И если теперь Глория видела в ней врага, то в этом была виновата сама Ариан.

Трещина в их отношениях появилась много лет назад, когда в жизни Ариан появился Чарлз и она отправила Глорию в пансион. Ариан убедила себя в том, что будет лучше, если дочь поживет вдали от дома, превратившегося в ад. Однако ее решение было продиктовано не столько желанием избавить Глорию от необходимости жить под одной крышей с Чарлзом Мердоком, сколько страхом перед вопросами, которые задавала ей девочка.

Любовь не может существовать без доверия. Ариан же считала, что это чувство делает человека слишком уязвимым. Ей казалось, что, допустив его в свою жизнь, она вернется ко всему тому, что ей хотелось оставить в прошлом. По ее мнению, любовь могла быть уделом только таких людей, как Сильвия… На самом деле все было гораздо сложнее. Но Ариан должна была сделать выбор, и она сделала его много лет назад. Когда-то Сильвия решила превратиться в Ариан. Теперь же Ариан хотелось того, что когда-то имела Сильвия. Было странно, что человеком, который открыл Ариан глаза на все это, стала Пандора – женщина, которая еще каких-нибудь несколько минут назад была для нее всего лишь симпатичной знакомой. Ариан долго не могла объяснить самой себе, почему еще в Нью-Йорке вдруг почувствовала желание чем-то помочь молодой англичанке. Теперь она знала: Ариан на самом деле помогла не Пандоре, а самой себе – той, которой она была когда-то.

Часы пробили четыре. Пора было распорядиться подавать завтрак. Почувствовав, что массивные серьги с рубинами больно оттягивают ей мочки ушей, Ариан сняла их. Это были те самые серьги, которые Симон когда-то подарил ей в Портофино, в самом начале долгого пути, приведшего Ариан к этой ужасной ночи.

Когда она впервые увидела украшение, оно ей не понравилось, но со временем она изменила свое мнение. Сейчас она смотрела на них совсем другими глазами. Подумав немного, Королева ночи подняла руку и бросила их в канал. Серьги сверкнули в серебряном лунном столбе, словно пара красных светлячков, и канули в темную воду. Минуту спустя Ариан де ла Форс присоединилась к своим гостям.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

Глава 33

Лондон

Декабрь 1987 года

Ноги Пандоры были надежно защищены от сырости норфолкской земли толстыми шерстяными носками и зелеными резиновыми сапогами. Держа руки в карманах теплой куртки, она собралась уже пройти через лес, чтобы сократить путь от дома матери до Уолшем-Холла, но вдруг вспомнила, что может потревожить фазанов. Когда-то в детстве дядя Хэролд частенько ругал ее за это. Теперь дядя Хэролд был дряхлым стариком, но ее заход в лес мог вызвать недовольство у Гарри, наследника дяди Хэролда и ее кузена, который следил за порядком в имении и, в частности, за лесными угодьями. Поэтому она пошла полем.

Внезапно послышался шум вертолета. Взглянув вверх, она проследила взглядом машину, которая, промелькнув над ее головой, скрылась.