Вкус к убийству

Продавец на секунду замешкался, явно собираясь забрать из рук Руфи подставку с драгоценностями, но затем проворно бросился к месту инцидента. Она почувствовала всеобщее возбуждение, но лишь по прошествии нескольких секунд вспомнила, что должна сделать. Рука ее потянулась к массивной булавке для галстука, украшенной крупным бриллиантом, в правом верхнем углу подставки. Быстро сунув булавку в карман пальто, она двинулась к выходу.

Всего каких-то десять-пятнадцать метров, но силы почти оставили ее к тому моменту, когда за ней захлопнулась дверь. Улица, по которой деловито сновали прохожие, была залита солнцем. Руфь слышала смех, стук женских каблучков и массу других звуков, вернувших ей прежнюю уверенность в себе. И все же она испытывала страх. Увидев знакомое загорелое лицо и услышав позвякивание монет о стенки железной банки, она почувствовала облегчение, даже некую благодарность к этому человеку.

— Не хотите ли помочь детям, леди? — он улыбнулся ей.

— Да… конечно, — словно во сне произнесла Руфь и опустила в банку свой «взнос».

— Машина за углом, — тихо сказал мужчина, потряхивая банку. — Возвращайтесь домой, миссис Моуди.

— Хорошо, — кивнула Руфь.

Повернувшись, она успела заметить, как пожилая дама опустила в банку четверть доллара и загорелое лицо мужчины озарилось благодарной улыбкой.

Руфь забралась в такси, но адрес свой смогла вспомнить, лишь когда они проехали едва ли не половину пути.

Вернувшись в тот вечер домой, Ральф застал жену в слезах.

— Дорогая, что с тобой? Что-нибудь случилось?

— О, Ральф…

Лицо его потемнело.

— Опять? Что на этот раз?

Руфь с несчастным видом качала головой.

— Что случилось? — спросил он, старательно сдерживая нарастающий гнев. — Что ты взяла?

— «Трэвелз», — всхлипнула она.

— Что?!

— «Трэвелз», ювелирный магазин…

— Нет, Руфь, только не драгоценности!..

Ты не понял. Я не взяла их. Я украла, Ральф. Ты Разве не понимаешь? Я украла!

Немного успокоившись, он услышал все подробности.

— Я была так напугана, — рассказывала Руфь. — И не знала, что мне делать. — Она вцепилась в его рукав. — Ральф, я согласна сделать то, о чем говорили ты и моя мать. Я пойду к доктору.

— Боюсь, лечиться уже поздно, — ответил Ральф. — Это ведь не катушка ниток или сумочка. Это ценная вещь, и один лишь Бог знает, насколько ценная…

— Но они заставили меня! Они шантажировали меня!

— И именно это мы скажем полиции?

— Полиции?

— А кому же? Мы должны сообщить им, Руфь, разве ты не понимаешь?

— Но почему? Почему мы должны?

— Потому что может быть еще хуже. Если тебя опознают, если продавец сможет описать твою внешность, тогда уже ничего не поправишь, неужели не ясно?

Когда он набирал номер полиции, Руфь спросила:

— Ральф, а что если они не поверят мне?

Капитан Сэмюель Райт, интеллигентного вида полицейский с сединой на висках, оказался не таким уж недоверчивым человеком, хотя следовало признать, что совет, который он дал, выслушав рассказ Руфи, не особенно обнадежил ее.

— Послушайте, миссис Моуди. Если вы что-то скрываете от меня, прошу вас как следует подумать. Я не утверждаю, что ваша история — сплошная выдумка. Более того, скажу, что мне она кажется слишком уж нелепой, чтобы сойти за побасенку. Впрочем, я могу и заблуждаться, сильно заблуждаться. Если бы вы могли опознать этих людей…

— Но зачем ей понадобилось лгать вам? — запальчиво возразил Ральф. — Какая ей выгода?

Капитан покачал головой.

— Не буду спорить. Она могла не устоять перед соблазном украсть бриллиант, цена которому, вероятно, от восьми до десяти тысяч долларов. Могла попробовать обмануть своих сообщников. Или заранее придумать, на случай, если ее застукают в самом магазине, всю эту нелепую историю. — Он жестом попросил не прерывать его. — Не стану утверждать, что все было именно так. Но ведь не я сижу в кресле судьи, мистер Моуди. Я лишь полицейский.

— Но это правда, — с грустью в голосе произнесла Руфь. — Самая настоящая правда, поэтому вы должны помочь мне.

— Ограбление — такая чертовщина, — покачал головой капитан. — Да вы и сами понимаете. Как, по-вашему, много людей поверит вам? — Он выразительно пожал плечами. Затем прошелся по комнате.

— Если бы вы могли подробнее описать их… Ведь мы не знаем ничего, кроме того, что один из них был загорелый. Согласно вашему описанию выглядели они вполне заурядно.

— Но вы проверили тот отель, установили, что они действительно жили в том номере?

— Мы установили, что кто-то жил там, миссис Моуди. Кто-то, писавшийся в регистрационной книге как мистер Фред Джонсон из Кливленда. А сейчас, когда он съехал оттуда, мы не можем утверждать, настоящее это его имя или нет.

— Но разве это не доказывает…

— Ничего это не доказывает. Они могли перекрасить волосы, изменить внешность. Загар, например, держится не так уж долго.

— Он сжал губы.

— Тысяча долларов! — Ральф щелкнул пальцами. — Они обещали, что перешлют их по почте, если Руфь согласится помочь им. Разве это не доказывает хотя бы того, что моя жена невиновна?