Вкус к жизни

Это была насмешка, брошенная в лицо. И вызов… Этот вызов имел терпкий привкус миндаля, и улыбку бога… Я по-прежнему сидела на ступенях, а незнакомец смотрел на меня свысока и оценивал. Как мышку. Разумеется, подопытную. А мне вдруг захотелось перевернуть его размеренный мир! Захотелось разорвать его плотный кокон, уничтожить броню, защиту. Захотелось вытащить из царства тьмы к солнцу. И ещё… совершенно нескромно захотелось стать этим самым солнцем для него… Потому я, приводя себя в чувства, царапнула кожу на запястье. Мужчина это уловил, и я задрожала от ужаса собственной глупости. Что, впрочем, не помешало задать, пожалуй, самый неловкий и самый откровенный вопрос в жизни.

– Вы когда-нибудь совершали безрассудства? – проронила я и почувствовала, как щёки вспыхнули алым.

Мужской взгляд в ответ сверкнул азартом.

– По пятницам только этим и занимаюсь.

– Как жаль, что сегодня не пятница, – с сожалением потянула я и покачала головой.

Мужчина отступился от двери в квартиру под номером семь и заинтересованно хмыкнул.

– Действительно, жаль, – проговорил он, погружаясь в какие-то свои мысли и улыбаясь им. – А впрочем… Я не вижу причин, чтобы не изменить привычный уклад ради красивой женщины. В конце концов, если всё время следовать правилам, то рискуешь пропустить самое интересное в жизни.

Во мне что-то дрогнуло и завибрировало от удовольствия. Это была надежда. Это как внутренняя стрелка компаса, которая, наконец, указала на «север». Предвкушая новый и непременно важный виток, я заметно напряглась.

– Измените, пожалуйста, свой уклад. Мне это очень нужно, – попросила я, на что мужчина стянул одну перчатку и звонко щёлкнул пальцами.

– Уже! – отчитался он о результате. Я прикусила нижнюю губу и втянула голову в плечи.

– А теперь заберите меня отсюда!

– Надолго?

– Навсегда!

Мужчина, к чему-то примеряясь, прищурился, как вдруг налёт серьёзности слетел с его лица. Он дурашливо кивнул:

– Легко!

Я подскочила с места, а незнакомец сжал в ладони связку ключей. Стоя на ступени, я всё ещё была ниже него на полголовы. Сердце забилось в радостном припадке, идентифицировать который я всё ещё была не готова. Опомнившись, посмотрела на дверь квартиры и отрицательно покачала головой.

– Вы здесь живёте?

– Время от времени провожу досуг, – интригующе прошептал он и характерно прокашлялся.

Стало понятно, что это гнёздышко для разврата. Пришлось снова осмотреть дверь, будто она могла натолкнуть на какие другие мысли.

Мужчина максимально приблизился ко мне и приткнулся плечом к стене. Его губы дрогнули, но улыбки так и не вышло. Я неуверенно вздохнула, отчего-то решив, что он хотел меня поцеловать, но в какой-то момент передумал. Между нами зарождалась магия. Совсем как та, что была на реке. Я пыталась что-то вспомнить. Что-то важное… но не смогла. И тогда он коснулся ладонью моей щеки, а жар от этого прикосновения пронёсся ударной волной по всему телу. Я вдруг задрожала, хотя от нарастающей неловкости хотелось расплакаться.

– Почему ты хмуришься? – прошептал он на грани слышимости, а мой вздох застрял где-то на границе и окончательно спёр дыхание.

– Потому что не помню, как вас зовут.

Он однобоко улыбнулся и произнёс что-то вроде понятливого «А-а-а».

– А выкаешь зачем?

– Веду себя как приличная, – пожала я плечами, совершенно не понимая, к чему все эти расспросы.

Мужчина глянул исподлобья и абсолютно серьёзно заявил:

– Брось! Тебя это портит.

Он вдруг поморщился и, перемявшись с ноги на ногу, устроил плечо на прежнем месте у стены. Я уставилась на дорогой блеск ботинок и задумчиво склонила голову набок.

– А вы на какую ногу хромаете?

– На обе! – смешливо фыркнул он и странно прищурился. – Ищешь во мне главные достоинства графа де Пейрака?

– Ага! Не хватает шрама через всё лицо! – подхватила я, а мужчина вдруг сжал мою ладонь, поднёс к своей правой щеке, надавил на указательный палец, выпрямляя его, и провёл им по коже.

Только сейчас я заметила давний, тонкий, белёсый шрам и зашипела, вдруг почувствовав излишнее давление на свою ладонь.

– Имя! – напомнила я, пытаясь избежать прямого контакта, но мужчина не уступал. – Вы так и не назвали своё имя.

– Мартин, – проронил он, не отпуская ладонь, разглядывая меня во все глаза. Словно пытался уловить, увидеть то, что прежде увидеть я никому не позволяла.

– Точно, Марти́н! – заливисто расхохоталась я, припоминая собственные мысли на благотворительном вечере. – Лучший мамин гусь! – пояснила я свой смех, но мужчина только больше нахмурился.

– Что?

– Неужели вас так не дразнили в детстве? – ужаснулась я столь неподобающему факту. Мартин задумался, и, будто что-то понимая, согласно кивнул.

– А в тебе и правда что-то есть! – пояснил он свою заминку и вдруг рассмеялся. Не так ярко и открыто, как я, но всё же…

А потом его взгляд стал тягучим и тёмным. Он стал тяжёлым, и я будто провалилась в сон.

Глава 22. Павел