Вкус крови

Праздничный стол не заставил себя ждать, и когда все основные тосты были уже произнесены, молодой отец, он же тамада, предоставил слово крёстному. Дело происходило в декабре. Тот сначала предложил выпить за дружбу русского и американского народов. И тут же напомнил, что не только его крестник – «декабрист», но и его уважаемый сват, – он выразительно посмотрел в сторону деда, – тоже «декабрист», и он сам, Гарри Морган – тоже. И тогда все выпили за дружбу народов и здоровье декабристов. А дед, захмелев, спросил, не его ли, крёстного, вывел Хем в «Иметь и не иметь». Посмеялись. У того же не было левой руки! А с пиратами он ловко расправился одной правой, левым обрубком только автомат поддерживал! Тут дядя Гарри засучил левый рукав, и все увидели его исполосованное шрамами предплечье. Так и открылось, что Гарри Морган – отставной полковник американской армии и участник, – так он сам сказал, – колониальных войн. Но каких? – это осталось тайной. Все немного опешили, но вопросов задавать не стали. А дед довольно удачно попытался заполнить возникшую паузу, напомнив о роли «декабристов» в русской истории. О том как декабристы «разбудили» Герцена, тот в свою очередь народовольцев, народовольцы – большевиков… А большевики? – спросил Гарри. Дед замялся, но ненадолго. Большевики, сказал он, всколыхнули Россию. В этом месте Алиса, извинившись, прервала его и вышла из-за стола, сказав что ей пора кормить ребёнка. И тогда все потянулись к выходу.

Когда же все разошлись, Гарри Морган и Алисин дед долго оставались ещё за столом и о чём-то тихо переговаривались. Никто их не слышал. Только время спустя стало ясно, о чём шла речь. Дед рассказал.

Оказалось, что предки дядюшки Гарри были выходцами из Российской империи. В конце девятнадцатого века они эмигрировали в Америку, спасаясь от безземелья, от нашествия капитализма, от невозможности на родине заниматься крестьянским трудом. Где это был город такой – Юзово? – спросил Гарри. Дед не знал. Тогда они обратились к энциклопедии и нашли то что искали. Юзово, или Юзовка – это было сельское поселение, место, на котором возрос нынешний город Донецк. Донбасс, короче. Гарри сказал – хочу поехать туда. Дед сильно призадумался. Он и сам был не лыком шит, «бомбу» делал, по морям ходил, а тут пришлось крепко подумать. Там ведь гражданская война, сказал он. Ну и что, сказал Гарри, мне не привыкать, будь другом, помоги. Ладно, сказал дед.

Несколько дней ушло на то чтобы снарядить дедовский «лендровер». Соль, спички, мыло. Война есть война. Дед по себе знал, пережил в детстве. Сахар, мука, консервы, сухое молоко. В Донбасс уходил очередной гуманитарный конвой. С дедовскими связями в нужных кругах пристроиться к нему ничего не стоило. И они это сделали. Совершили настоящий побег. Утром одного из предновогодних декабрьских дней Алисина бабушка нашла на кухонном столе записку, в которой коротко сообщалось о «предстоящей операции» и содержалась просьба «не беспокоиться».

Донецк был красив открытой степной красотой. Они шли проспектом Маршала Жукова в направлении к стадиону «Донбасс-арена». Был ясный солнечный день, слегка подмораживало. Немногочисленные прохожие прижимались к северной стороне улицы. Дед сказал: надо перейти на ту сторону, она, верно, менее опасно при обстрелах. Но сделать этого они не успели. Мина прилетела со стороны аэропорта и грохнулась на «зебре» в нескольких шагах впереди. Деда контузило. Когда он пришёл в себя, увидел, как Гарри Морган отползает с тротуара к полоске зелени перед домами. Добравшись до неё, он припал к ней лицом. Он поцеловал родную землю.

На верхнем багажнике своего «ленда», в простом деревянном гробу дед под новый год пригнал убиенного дядюшку Гарри в Москву. Благо стоял мороз, и за сохранность тела можно было не беспокоиться. Покойного отпели в церкви «Веры, Надежды, Любви и Софии», что на Миусском кладбище. И там же опустили в родную – русскую – землю.

Все поплакали. Тётушка в Америку не вернулась. Теперь, когда Алису спрашивали, почему она своего сына назвала нерусским именем, она отвечала – в память о моём дяде, убитом во время гражданской войны на Украине. Впрочем, и спросил-то один только человек – заведующая детским садом, куда Алиса пришла отдать на воспитание маленького Гарика. Невоспитанная была дама. Ну да бог с ней, сказал дед, осенил себя крестом и добавил: хороший был мужик этот Гарри Морган, вот что значит – русские корни, одно слово – декабрист!

2014

Аглая (Из цикла «Украина в огне»)

Максим Шербан освободился из заключения в январе 2014 года. В свои годы он был еще крепок, силен, по-мужски красив и даже образован, – по нынешним временам в избытке, потому как познания его для жизни плохо годились. На воле он заведовал центральной библиотекой Канавинского района в Нижнем Новгороде. Однажды, будучи в состоянии небольшого подпития он оказал сопротивление полиции, был осужден на два года исправительно-трудовых работ и сослан в колонию-поселение на севере Вологодской области.