Вкус лжи

Мы двигаемся по одному из многих ответвлений этой злосчастной пещеры, стены которой также освещены огнями. Замечаю, что порода скалы меняется, она уже не такого тошнотворного цвета грязи вперемешку с песком, здесь господствуют оттенки, переходящие от темно-серых к более светлым, хотя первые все же преобладают. В этом месте поселилась сама тьма. Решаюсь задать интересующий меня вопрос:

– Мы в аду?

В ответ получаю лишь его смех, который ни разу еще не слышала. Он такой же волнующий, словно приближающаяся буря.

– Нет. В ад не допускаются живые люди, только души грешников. Это все – личное творение Лилит.

Остановившись у деревянной двери, демон разводит руки, касаясь кончиками пальцев природной арки. «У двери! Пресвятые угодники! В подземелье…»

Толкает ее вперед, предоставляя мне проход. «Если наличие самой обычной двери в скале поражает, то ванна из того же камня, стоящая в самом центре комнаты, повергает в шок. А с видом куда? На ту же самую стену. Да, о существовании обоев они, видимо, не в курсе».

– Мне нравится серый цвет, отлично отражает истину этого места. Но можешь устроиться в покоях Лилит, там теперь все выкрашено в чистое золото.

– Теперь?

– Да, эта особа видит роскошь исключительно в золоте, а чтобы подчеркнуть свою значимость, готова и скалу утопить в нем.

Хочу узнать чуть больше, чем мне рассказал Даниэль, поэтому задаю следующий вопрос:

– Расскажи мне, как…

– Как Лилит заточила короля ада в медный кувшин Соломона и откуда она его достала? Мои источники так и не смогли выяснить.

– Мне кажется или в твоей интонации звучит неповиновение нынешней иерархии?

«Об этом точно не стоит говорить вслух ни мне, ни тем более тебе!»

«Пошел вон, не смей лезть в мою голову!»

«А то что? Мне нравится твоя ярость, она прямо-таки заставляет мой мизинец дрожать, – посмеивается Ваал.

«Как же бесит это его обожествление самого себя!» Моя ярость плещется через край из-за всего происходящего: из-за его спокойствия, пленения близких людей и моего незавидного положения. Я так распаляюсь, что меня уже не остановить. Призываю все свои чувства: скорбь, ярость, похоть, отчаяние, желание наказать. Мои глаза, словно яркие звезды, отражаются в его, но страха в них нет.

Подхожу ближе и беру его лицо в ладони, притягивая к себе. Демон не сопротивляется. Он смотрит в мои глаза с совершенно отрешенным выражением, лишь между бровями пролегает небольшая складочка. Стоя так близко к нему, замечаю некоторые микроизьяны, что, несомненно, рушит предположение о нем как о восковой фигуре. Его глаза меняют цвет с сапфирого на полупрозрачный аквамарин – готова часами наблюдать за этими оттенками драгоценных камней.

Ладонь Ваала ложится на мою поясницу, чувственными разрядами притягивая еще ближе. Сократив расстояние до критических значений, я упираюсь в его грудь. На ощупь она такая теплая, совсем не похожая на глаза, создающие впечатление зимнего пейзажа. Мы смотрим друг на друга, его движение едва уловимо на моих губах.

Я вдыхаю его жизнь, его суть, чему Ваал никак не сопротивляется, приникая к моим губам сначала неуверенно, будто ожидая реакции от меня. «Искренне не могу понять, что за чертовщина сейчас творится! Он должен уже исчезнуть». А вот мое легкое замешательство и бездействие его явно забавляют, и поцелуй становится более глубоким и чувственным. Глубоким в прямом смысле слова. Я все еще стою столбом, прижатая к нему, не отвечая на ласки, а ища что-то в себе.

«Я уже не единожды забирала жизни таким образом, что с ним не так? М-м… Господи, да к черту этот самоанализ!»

Перестаю сдерживаться, подстраиваюсь под ритм, который создают его губы, зубы и язык. Маленькие, словно щекотка, разряды проходятся по местам, где мы соприкасаемся друг с другом, они буквально вырывают из меня стон.

Мои ду`хи воспряли, они ликуют. Похоть пьет шампанское, страсть нервно курит в сторонке. Мы готовы поглотить Ваала, но по какой-то причине он не поддается. Токи демона, лаская, бегают по моему телу, и я невольно громко выдыхаю в его губы. Внезапно, осознав, что делаю и в какую ситуацию себя загнала, отталкиваю Ваала.

– Еще раз так сделаешь – и ты труп! – еле дыша после столь горячего марафона, говорю я.

– Я лишь исполнил то, что ты не раз представляла в своей голове, и продемонстрировал, что твоя сила не работает на мне. Поэтому свой разрушительный план прибереги для других. – Его радужки меняют цвет с еще большей скоростью, чем обычно, а по рукам бегают разряды.