Вкус нашей ненависти

– Просто отвратительно, меня не было несколько минут.

Не сдерживаю улыбку. Ребекка и ревность в одном предложении заставляют чувствовать пожар под задницей, настолько нравится её собственничество по отношению меня. Иногда кажется, что она может выжечь противницу взглядом. Это выглядит весело. Знаю, я хожу по тонкой грани. Пан или пропал. Я предпочитаю пан.

– Я же говорил, что популярен.

– Ты свинтус, Уоррен.

Дэни издаёт смешок, который прячет за кулаком. Я показываю ему средний палец. Конспирация у него так себе.

– Если смотреть на всё с рациональной точки зрения, то я не могу запретить кому-то взять ручку и листок. Я ничего не сделал, даже не посмотрел, чтобы увидеть, кто написал.

– Потому что ты тщеславный и заносчивый говнюк с раздутым самомнением.

– А вот тут уже вопросы к тебе, – смеюсь я.

– Ко мне какие вопросы?

– Ты же любишь такого, кстати, ко мне тоже куча вопросов. Ты истеричка, вспыльчивая, местами заносчивая и недотрога, тем ни менее.

Она открывает меню и начинает изучать его.

– Что? Я не прав?

– Я не недотрога, Джейк, я просто ценю себя и своё время. Думаю, это нормально. Я же не животное, чтобы бросаться на кусок мяса.

– Сейчас ты сравнила меня с куском мяса.

– Это метафора.

– Какая к черту разница?

Она откладывает меню в сторону и выдыхает.

– На планете почти восемь миллиардов человек, но по статистике на одного мужчину семь девушек. В этом сравнение животного и мяса, на которое он бросается, не имея понятия, что это не единственный кусочек на планете. Вывод: некоторые не задумываются, для них неважно, какой кусочек, ведь перебиться можно любым.

– Даже вникать не хочу в женскую логику.

– Вижу, у вас ничего не поменялось, – посмеивается Дэни.

– Мы оба предпочитаем стабильность, – деловито сообщаю я.

– Странная стабильность.

– Стабильность ругаться.

Он переглядывается между нами и кивает.

– Это многое объясняет.

Ребекка вновь берёт в руки меню и приступает изучать, а я глубоко втягиваю воздух и выдыхаю, протянув руку по спинке её кресла, вторым кулаком подперев висок. Ещё минуту наблюдаю, как её глаза бегают по описанию, брови изредка хмурятся. Губы слегка приоткрыты, следом она закусывает нижнюю и вновь оставляет её в покое.

– Из-за тебя нервные клетки в моей голове отмирают максимально быстро, – говорю я, наматывая каштановый локон на палец.

– Взаимно.

Бросаю быстрый взгляд на Дэни, который внимательно следит за нами.

– Есть только одна проблема, – заявляет он. – У вас характер одинаковый, никто не хочет отступать.

– Заделаешься нашим семейным психотерапевтом? – с усмешкой, предлагаю я.

– Нет, спасибо. Я сойду с ума после первого сеанса.

Он указывает на меня пальцем.

– Ты – это она в мужской версии, – его палец возвращается к Ребекке. – А ты – это он, вот ваша единственная проблема. Моё заключение.

– И что дальше? – иронизирую я. – Я должен заплатить за диагноз?

Он протягивает руку и шевелит пальцами.

– Я не против.

– Обломишься.

– Спокойно и счастливо – это не про вас. Про вас – это невыносимо и напряжённо.

– И где ты был раньше? С ней мне жизненно необходимо плечо, чтобы поплакать.

Я поворачиваю голову и обращаюсь к Ребекке.

– Какой вывод?

– Вывод? – изогнув бровь, спрашивает она.

– Вывод такой: ты истеричка, я псих, жизнь будет трудной. Конец.

– И что ты хочешь предложить? Решение конфликта?

– Зарядить второго сразу после первого.

Она закатывает глаза и качает головой, но тень улыбки на губах говорит о том, что её настроение никуда не улетучилось. Оно игривое.

– Джейк, я ещё раз повторюсь: ты просто неутомим.

– Только посмотрите на них, – доносится насмешливый голос Патрик. – Такая милая парочка.

Он с грохотом валится на кресло и складывает руки, на которые ставит подбородок.

– Ради Бога, заткнись уже, – смеюсь я. – Ты же только пришёл.

– Обнимемся?

– Нет.

Он играет бровями и отклоняется на спинку кресла.

– Я не к тебе обращаюсь, – его ослепительная улыбка нацеливается на Ребекке. – Выглядишь так, будто сегодня уйдёшь со мной.

Дэни хохочет, я показываю Патрику средний палец.

– Какой ревнивый тигрёнок.

Ребекка смотрит на меня и разражается звонким смехом. Из её глаз бегут слёзы, она вот-вот задохнётся. Причину этого смеха объяснять не спешу, хотя Патрик и Дэни в лёгком недоумении.

Наблюдаю за тем, как к нам присоединяются Энди, Андреа и Диана, на их лицах сотня вопросов, потому что из нашей четверки смеётся только Ребекка. Я бы мог подумать, что она немного того, если бы не знал, что она очень даже того. Смех Ребекки начинает постепенно затихать, она выдыхает, а в глазах пляшут озорные огоньки.

– Рад, что тебя это повеселило.

– Как на счёт того, чтобы объяснить нам? – предлагает Дэни.

Ребекка уже открывает рот, но я перехватываю и закрываю его ладонью.

– Нет, – твёрдо отрезаю, обращаясь в основном к Ребекке. Ощущаю, как под рукой её губы растягиваются в язвительной ухмылке. – Скажешь слово, и я скажу своё.

– Что в…

Она не успевает договорить, в унисон говорю я:

– Хрен с Гарри, Ребекка… – я тоже не успеваю, потому что теперь её ладонь прижата к моему рту.