Вкус подчинения

Облака были и в Париже, куда мы приземлились несколько часов спустя, но даже они и мелкий дождь покрывший город серой пеленой не помешал нам с Василисой приклеиться к окну и смотреть за самыми знаменитыми достопримечательностями, что мы проезжали. Собор Парижской богоматери, Триумфальная арка, Эйфелева башня.

Хотелось осмотреть всю эту красоту, хотелось пройтись по Елисейским полям и даже совершить круиз по Сене, но я как человек бесправный не могла и слова сказать, насчет своих желаний.

Может быть Вася смелее и нам с ней все же удастся выбраться из шикарного отеля, в который нас привезли после экспресс поездки по вечернему Парижу.

Она-то может и была смелее, но Давид сослался на работу и сказал, что наш гид прибудет только завтра.

Пару дней мы в итоге просидели запертые в номере, а все, потому что гиды, которых присылало агентство, Давида категорические не устраивали.

— Ты издеваешься?! — кричала на него Василиса на третий день пребывания во французской столице, что по сей день является самым популярным туристическим местом. — Он гид, а не насильник!

— Можешь мне поверить, я прекрасно знаю, когда мужчина хочет женщину.

— Ну сейчас, что. Он был китайцем!

— И мог заманить вас в логово триады. Нет, здесь безопаснее. Вы обе слишком выделяетесь, чтобы ходить по чужому городу без охраны, — кивнул он на неожиданно одинаковые жакеты, только разных цветов и косы, что мы друг другу заплели в предвкушении долгожданной прогулки.

— Тогда давай сам! Мы приехали в Париж! Центр мира! А ты не вылезаешь из офиса уже третий день. И отобрал телефон. Я сойду сумма!

— Майю все устраивает, — говорит Давид и выжидательно на меня смотрит. Впервые с отъезда из Москвы.

Кажется своими необдуманными действиями в мягкой комнате, я что-то нарушила. Теперь я ему стала не нужна. А может быть, он так быстро от меня устал?

— Ею всегда все устраивает, — отмахивается Василиса, — ты же ей платишь.

— Василиса! — гремит голос Давида, каким я его еще не слышала и мы с Васей вздрагиваем, словно по чистому небу промелькнула молния. — Майя, говори, что думаешь.

— Ну. — начинаю я и поднимаю взгляд, сидя на диване, перебирая ручку сумки, где так и лежит старенький телефон. — Нам и правда уже тяжеловато сидеть в четырех стенах.

Давид выдохнул воздух через рот и по телефону попросил вернуть китайца, которого только что выгнал. Тот рядом с Давидом смотрелся настолько смешно и нелепо в своей клетчатой рубашке и подтяжках, что бояться его было, как по мне глупо. А ревновать к нему, так вообще дико.

Оставив нам карты и дав разрешение помимо экскурсии пройтись по магазинам, Давид ушел снова делать большие деньги. А то, что они у него были большие, я теперь не сомневалась. Но все равно страшилась попросить элементарный телефон.

— А я могу где-нибудь позвонить в Россию, — интересуюсь я у гида, который показал нам уже пол запланированного маршрута.

— С автомата, — отвечает он с сильным акцентом и показывает на один из автоматов вдоль тротуара. — Но нужны жетоны. Обычно все звонят с сотового.

В итоге в одном из кафе, я все же нашла возможность позвонить в больницу и с удивлением узнала, что Лену перевели в предоперационную.

— Зачем?! — ошеломленно спрашиваю я у Вари. Что могло случиться за пару дней. Неужели ей стало хуже. Потому что поверить в то, что ей решили провести операцию я поверить не могла.

— Честно, Маюшка, я понятия не имею. Приходил этот хирург, который Сладенький, посмотрел карту и сделал необходимые распоряжения. Туда меня не пустят, ты же знаешь.

— А где заведующий. Я могу с ним поговорить?

— Сегодня его нет еще, позвони позже, — предлагает Варя, а я вижу, что мужчина уже раздраженно поглядывает на свой телефон, который я кажется сейчас раздавлю.

В руке слишком много напряжения.

Как и во всем теле. А все от неопределенности, которая снедает меня, который день.

Может я вообще это все зря затеяла. Может быть, стоило просто быть с сестрой?

Мне нужно связаться с Романычем, он точно мне расскажет все от и до, только нужно попросить у Давида телефон. Именно поэтому после легкого ужина я переоделась в легкий шелковый халат, под которым ничего не было. Потом приблизилась к двери кабинета, в котором Давид похоже даже ночевал и набрав в грудь побольше воздуха постучала в двери.

— Войди, — отозвался он, и я, поджав дрожащие губы вошла в тусклое помещение, где ярко горел экран ноутбука, озаряя уставшее лицо Давида и отражаясь в его очках.

Глава 39

Он тут же их снял и потер глаза.

— Не спится? — интересуется он, откинувшись в кресле и осматривая мой незамысловатый наряд, да еще так долго, что по телу пронеслось волнение, а капелька холодного пота потекла по спине. Почему он так себя ведет. Что я сделала неправильно?

— День был насыщенный. — отвечаю и быстро смотрю за окно, где Париж, как новогодняя елка.

— Представляю. Наверное, глупо было держать вас обеих, как заключенных, но я перестраховщик.

— Знаю, — киваю я, вспоминая, как у меня брали анализы в первый день у него дома.