Вкус ранней клубники

– У них есть дедушки и бабушки, не пропадут.

– Смотри-ка, на войну собралась! – насмешливо фыркнул Артём. – Можешь не напрягаться: крутые мальчики, решившие навариться на халяву, получат достойный отпор и сбегут с поля сражения.

– И потому ты решил отправить меня на автобусе?

– Я изменял тебе, – невпопад сказал муж.

Если его признание преследовало цель вывести меня из себя, то никакого успеха Артём не достиг. Может, в другое время я испытала бы шок, а теперь… Потрясения не больше, чем если бы он сказал мне: "Я порвал новую рубашку". Что это, отсутствие женской гордости? Конечно же, нет. Просто на весах с одной стороны жизнь любимого человека, а с другой – уязвленное самолюбие. И я выбрала жизнь. Потому спросила равнодушно:

– И как, понравилось?

– Так себе, – он пожал плечами.

– А со мной тебе было лучше?

– Спрашиваешь!

– Тогда я тебя прощаю.

В глазах Артема мелькнула растерянность. Хитрый морпех ждал от меня совсем другой реакции, после которой ему оставалось лишь отвезти меня на вокзал. А вот вам, индейская хижина, фиг вам!

– А я и не удивлен: твой поцелуй куда хуже моей измены!

– Даже так?

– Ты ушла от меня в самую неподходящую минуту. Именно тогда, когда я в тебе больше всего нуждался. Мои дела вдруг разладились, всё шло наперекосяк, и что я получил от любимой жены? Внимание, интерес к моим проблемам, элементарное сочувствие? Ничуть не бывало! Холодное равнодушие вперемешку с поисками более достойного супруга…

– А вот это уже подло! Никакого другого супруга я не искала!..

Трудно сказать, почему мы сидели в кабине фуры, в чужом городе, съехав на обочину дороги, и пытались выяснить, кто в нашем взаимном охлаждении больше виноват.

И знали, что всего в нескольких километрах отсюда нас уже ждут, чтобы отобрать с таким трудом заработанные деньги. И может статься, что это наше последнее общение друг с другом. Но вместо того, чтобы обняться покрепче, мы ругались и… оттягивали момент встречи с неизбежным.

Глава девятая

По городу мы проехали беспрепятственно. Да и кто без нужды стал бы нас здесь останавливать? Мало ли приезжает в город большегрузов – районный центр всё-таки. С его-то многокилометровой базой, откуда товары расходятся по многочисленным сёлам и поселкам.

Кто бы нас ни остановил, тотчас отпустит. Что взять с фуры, которая возвращается порожняком? Можно, конечно, попенять на бесхозяйственность такая огромная машина возит "воздух". Но и на этот случай у шофера найдётся оправдание – не оказалось груза на обратную дорогу.

Вряд ли кому в голову придет заглянуть, например, под сиденье водителя. Или в нашу дорожную сумку с бельем, на дне которой лежали банковские упаковки крупных российских денег.

Или в дипломат, в котором вместо этих самых денег лежала теперь Темкина парфюмерия, мой шампунь, и с трудом втиснутое большое махровое полотенце. Независимый эксперт только головой покачал бы – это ж надо, так использовать дипломат!

Мы с Артемом опять замолчали. Каждый, так сказать, переваривал полученную информацию. Я таки добилась своего, узнала, что за черная дыра образовалась в наших отношениях. "Узнала? Рада? – ехидно спрашивал внутренний голос. – И что теперь будешь с этим знанием делать?" – Злиться буду! Он, видите ли, ещё не решил, прощать меня или нет! Если уж на то пошло, у меня куда больше повода для возмущений. А поздние приходы домой, а постоянные пьянки…

– Где же ты, интересно, бывал ночами? С кем ты проводил время, когда приходил под утро? – наконец не выдержала я.

– А? Что? – Артем точно вынырнул из глубокого забытья.

– Не притворяйся, ты все слышал!

– Елки-моталки, о чём ты думаешь!

– Думаю, с кем ты гулеванил всё это время. Её зовут Зина?

Артем посмотрел на меня долгим взглядом.

– Недаром, какой-то мудрец сказал, что логика женщин – отсутствие всякой логики. Надо же, какую-то Зину выдумала! У меня нет знакомых с таким именем.

– А какие имена у твоих знакомых?

– Мочало – начинай сначала! Белка, не хочу тебя пугать, но… словом, козе не до… сама знаешь, чего, когда хозяин с ножичком стоит.

– Ладно, – согласилась я, – помолчу пока. Но учти, когда мы из этого дерьма вылезем, ты от меня так просто не отвертишься!

Конечно, я вовсе не была так глупа, как старалась казаться, но мне хотелось хоть немного разрядить свой собственный страх, если не сказать, панику. И выражение лица моего мужа меня пугало. Он напоминал мне индейца, который вымазал лицо жертвенной кровью, чтобы пойти убивать.

– Если мне удастся выскочить на основную трассу, – будто самому себе сказал Артем, – у них возникнут некоторые трудности: оживлённое движение, "гаишники" в великом множестве…

Мы проехали ещё несколько километров.

– Размечтался о трассе. А они, голубчики, тут как тут!

– О чем ты? – не сразу поняла я.

– Видишь, впереди две легковушки будто невзначай перегородили дорогу? Это как раз тот самый выезд на трассу, о котором я говорил. Пятнадцать километров он бы добавил, но в плане безопасности…

– Ты говорил, они ждут нас на другой дороге.