Вкус ранней клубники

– Но это вовсе не моя… – удивленно пробормотал Артём.

Я обернулась на дверь как раз в тот момент, когда её с обратной стороны закрывал ухмыляющийся главврач.

– И совсем не обязательно сообщать об этом всему свету! – строго сказала я своим обычным голосом.

– О, боже! – вырвалось у моего бедного мужа.

– Анекдот по случаю, – весело продолжала я. – Налогового инспектора спросили, как к нему обращаться. "Не знаю, – пожал он плечами, – но когда я куда-то прихожу, все говорят: "О, боже!" Выходит, и обо мне тоже… Здравствуй, дорогой!

Я поцеловала мужа в колючую щеку. Сердце мое от волнения опять зачастило: господи, как же сильно я его люблю!

– Где ты так долго пропадала? – сварливо поинтересовался Артем. – И что за молодежные тряпки на тебе надеты?

– На современном языке это называется не тряпки, а прикид. Я решила всё время носить его, потому что теперь ко мне пристают двадцатилетние мальчики.

– Тебе же двадцать девять лет!

– Стыдно напоминать женщине о её возрасте! – капризно протянула я своим уже освоенным "юным" голосом". – Ей столько лет, на сколько она выглядит… Ладно, Отелло, уже нахохлился, не понимаешь, что это масхалат! Не обращай внимания… Как ты себя чувствуешь, любимый?

– Что значит, не обращай внимания?! Ты же похожа на девочку-студентку, а не на мать двоих детей!.. Кстати, я уже и забыл, что у тебя такие потрясающие ноги!

– Понятное дело, – я не удержалась, чтобы его не кольнуть. – Небось, у Зины ноги – с моими не сравнить!

– У какой Зины? – изумился Артем. – Послушай, ты же второй раз называешь это имя!

Тьфу ты, я же её сама придумала. Блондинку по имени Зина. Ну, не смешно ли? Давала ведь себе слово, больше никогда не вспоминать о словах Артёма насчет его измен… Во множественном числе? Нет, это невыносимо!

– Что с тобой происходит? – продолжал допытываться муж, следя за переменами в моем лице.

– Ничего! – меня уже было не удержать даже мне самой. – Это все из-за твоих девок!

– Моих девок? Ты имеешь в виду здешних медсестер? Тех, что подают мне утку?

– Тех девок, с которыми ты мне изменял!

Удивление в его глазах сменилось облегчением.

– Фу, а я уже стал думать бог знает, что! Не иначе, у супруги крыша поехала. И ведь жалко. Тогда получается, мне одному детей на ноги поднимать.

– Прости! – повинилась я. – Но кто тебя тянул за язык признаваться в том, что ты мне изменял. Вон Танькин бывший, помнишь, как говорил? Пока меня за ноги с бабы не стянут, ни за что не признаюсь!

– Я не понял, ты приехала проведать тяжелораненого мужа или упрекать его в супружеской неверности?

– Во-первых, никакой ты не тяжелораненый. Пулю извлекли из мягких тканей. Просто крови много потерял…

– Просто! Конечно, когда не своё…

Я опять бросилась к мужу.

– Как же не своё! Ещё какое своё! Темушка, родной, если бы ты знал, как я к тебе рвалась. Но пока рассчиталась с совхозом, пока навестила Лилию и отдала деньги ей…

– Что, ты рассчиталась с совхозом?

– А что, не надо было?

– Малыш, неужели тебе удалось обмануть этих волков?

– Вроде бы, – несколько смутилась я, услышав, сколько восторга в голосе Артёма. Он смотрел на меня с нежностью, в лучах которой я готова была греться вечно. – Знаешь, для дела, когда мы с тобой приехали сюда, мне даже пришлось от тебя отречься. Сказать, что я просто попутчица. Иначе, меня бы оставили здесь. Есть тут один мент – Лев Гаврилыч Могильный – так он непременно хотел со мной поговорить.

– Ты что же, вроде, от милиции скрываешься? – обеспокоился Артем.

– Теперь уже нет. С долгами я рассчиталась. Если же у нас отберут наши деньги, всё равно с голоду не умрём.

– Чего это их должны отбирать? – возмутился муж.

– Это я так, к примеру.

– А это твое мини – сжечь! – проговорил он вроде ни с того, ни с сего.

– Да ты знаешь, сколько оно стоит? Ты столько не зарабатываешь.

– Гражданка Решетняк, не хамите мужу.

– Не опережай события, – невесело пошутила я, – чувствую, мне ещё предстоит терпеть такое обращение. В смысле – гражданка.

– Тогда мне нельзя здесь залеживаться! – Артем даже попытался встать.

– Лежи, горе моё! Ничего криминального, говорят, за мной нет. У Таньки милиционер знакомый, он узнавал…

Муж с подозрением посмотрел на меня.

– Белка, что ты успела натворить? Рассказывай всё, как было, и не вздумай утаивать под предлогом, что меня нельзя волновать.

Я подтащила стул, на котором сидела, ближе к кровати и легонько прижалась к здоровому Тёмкиному плечу, чтобы в четвертый раз живописать произошедшие со мной события. С той лишь разницей, что рассказывать пришлось не обо всём, потому что Артём сам был очевидцем многих событий.

– Тебя санитарки перед тем на носилки положили и унесли, а я взглянула в окно – мамочки, они уже к крыльцу подходят!..

Кажется, он облегченно вздохнул лишь тогда, когда я рассказала об аварии, происшедшей на виадуке.

– А я ещё удивился, что они на этой девятке, по твоим словам, мчались, как на пожар. Я же их прицепом так саданул! Небось, и кузов треснул. На такой машине куда-то ехать… На что только не идут люди ради денег!