Вкус соли на губах (СИ

Беливикс спешит воспользоваться прежней подвижностью, юркостью и бойкостью, находит в пространстве тонкие дырочки-прорехи и просачивается сквозь них, с легкостью перенося ленточное тело, которое, кажется, вот-вот порвется сейчас, зацепится за острые камни, но крепок Беливикс, хорошо сложен. Паразит улепетывает, идет на поиски новой пищи и корма. Вновь нажираться будет, отъедаться. Начнет все сначала, а через столетия вновь придет к Сирениксу, подавленный весь и разбитый, об очищении будет просить. Сиреникс и рад стараться, вновь увидеть покорность другой трансформации для него есть самая сладкая награда. Мечтой змея остается, чтобы Энчантикс склонился пред ним на колени, но слишком высока и чиста трансформация, плюется Сиреникс и чурается ее.

- Сгинь, паразит, - да он уже и не слышит.

Беливикс полностью исчезает, а Сиреникс, когда ему ничто не мешает уж, погружается в благодатные волны Бескрайнего Океана и плывет на поиски чокнутого русала. Уж больно охота послушать ему пророчество.

Весь Океан подвластен Сирениксу, легко перемещается он из одной части его в другую, растворяется в воде, становясь плавно-текучим и прозрачным, словно слеза младенца, несется вместе с бурлящими потоками с ужасающей скоростью, пропускает и задерживает в себе планктон и мелких рачков-рыбешек, плещется о берег, с грохотом ударяясь о мокрые камни, забавляется, проходя через порталы, что охраняют шелки-неумехи, медуз ему напоминающие, такие же глупые, наивные и нежные, дохнут, напарываясь мягким брюшком на донные скалы, и идут на корм рыбам. Сиреникс не видит в убийствах и смертях таких ничего зазорного, ибо цикл природы неизменен и статичен, заветы Драконовы чтутся и исполняются, а боле ничего и не надо.

Русала, насколько знает Сиреникс со слов Дафны, отправили в некое измерение забвения, место, о котором никто не может сказать точно, что оно из себя представляет и чем является. Когда-то давно открыли его люди, и с тех пор засылают туда самых злостных преступников, тех, кого уж не исправит лед Омеги. Омега… С ней у Сиреникса связана отдельная история, не хочет он вспоминать, ибо неприятно покалывает она, связывает по быстро гребущим лапам и щиткам изумрудно-лазурного гребня. Никто не возвращался из этого измерения, погибал там, сгинул навечно. Но как и каким образом, никто не знал, не знает и вряд ли докопается до сути. Пугает людей измерение забвения, делают они вид, что все-то о нем ведают, но на самом деле сидит в их сердцах крепкий страх, боятся они попасть туда и кануть в неизвестность.

Сиреникс смеется над жалкими представителями рода человеческого.

Измерение забвения является частью Кристального лабиринта - места, где время и пространство сплетаются вместе в тугой узел-сеть, где каждый завиток и зацепка есть ответвление, альтернативная реальность, параллельное измерение. Кристальный лабиринт включает все “если бы”, “но” и “а как было бы” на свете, искусно вмещает их, вплетает в ткань своего платья, спицами острыми расчленяя душу и используя ее в качестве пряжи. Иллюзии или реальность - что есть лабиринт? И непонятно, то ли время искусно играет с головами случайно в лабиринт заблудших, то ли действительно направляет их в другую реальность, дает возможность начать все с самого начала или просто по-другому написать то или иное событие. Ответ может показаться страшным: иллюзия и реальность смешаны там, почти не отличаются друг от друга. Двери во многие миры образует Кристальный лабиринт: в параллельные измерения, в страны фантазий и сладких ночных грез. Огромная сеть перестраивается, меняется, перемещается каждую секунду, движется все время, расширяется и вращается. Кристальный лабиринт умело в свое время вгрызся в Бескрайний Океан, стал огромной частью его. Осторожны должны быть те, кто забрел туда намеренно или по ошибке, рискуют они остаться там и блуждать среди проходов, стен и дверей веками, столетиями. Не раз вздрагивали путники, находя за очередным проходом высохший скелет, чьи кости в прах уже превратились и легко распадаются от малейшего прикосновения. Сжимают скелеты в руках истрепанные и сгнившие страницы, пытаются начертить что-то на гладком полу, да нет в них уже жизни, сквозь пустые глазницы проходят водяные вихри.

Не очень любит бродить Сиреникс по одинаковым, на первый взгляд, коридорам, ибо Кристальный лабиринт любит запутывать, поиграть, заманить и захватить в дурманящие сети свои новых жертв, запугивает и сеет сомнения, ставит перед выбором, наблюдает за душевными терзаниями. Со змеем это не прокатывает - он-то отлично знает, что из себя представляет, чего хочет и как этого добьется. Сиреникс редко сомневается и всякий раз неодобрительно шипит, когда лабиринт напускает сизый туман на его мозг. Кристальный молодец, старается, но не ту жертву он выбрал, далеко не ту. Не поддается Сиреникс и никогда не поддастся. В этом и есть сила василиска, за что уважает и ненавидит так тайно лабиринт, старается подгадить и подловить. А Сирениксу все ничего.