Вкус соли на губах (СИ

- Не так, как это делаешь ты, - гриф уже и не гриф, а стервятник-падальщик, готовый подбирать все, что валяется на дороге. Он ищет обреченных, к обреченным идет и обреченностью их питается. Говорят, что зовут его Деспондикс, Деспон, но гриф остается безымянным. Его забыли, забыл и он себя.

- Вам напомнить? - Сирен покачивает прекрасным гребнем и перемигивается с Беливиксом, что стыдливо опускает голову, ибо он смел просить помощи у змея, просил очистить его. И змей очистил: превратил из огромной туши, отрыгивающей вонью и непереваренным, в тонкого червя-паразита, бычьего цепня, кем он был в начале своем. Странно и голо Бель себя ощущает, зато снова стал подвижным, юрким и свободно скользит в скромных дырах пространства.

- Начинай.

- Оно! Оно!

- Наблюдаем!

- Мы ждали!

- Свершится!

- Иди!

Глумливый принц покидает ненавистное ему скопище. Змею душно среди своих же, он привык к Океану, к его величаво-соленой стати, покою бессмертных и обширным владениям. Он привык отвечать насмешкой на серьезные лица кентавров, духов, Древних, ловить улыбки Аркадии и наслаждаться своей властью. Он привык быть наблюдателем, ибо трансформациям запрещено вмешиваться в людские дела. Лишь в крайних случаях могут они явиться в образах из ниоткуда взявшегося родственника, мудрого покровителя отдельным лицам, что замутили, исказили взор чистый, ясный. Кем превращения бредят, тому и являют они помощь свою. Или просто принимают обличия и живут среди людей, не меняя истории. Вечность отравляет хуже горького яда, скука – самое страшное проклятие, что может свалиться на голову Древних. И змей ее ведает, но находит забавы, потому всегда весел и жив.

Он совершил переход меж мирами еще несколько дней назад, когда яро спорил с Аркадией и яро доказал, чего хочет. Та лишь головой покачала: мол, делай, что хочешь, не мне судить тебя. А змей отбыл и был таков. Тогда и пошло еще больше самоубийств в Магиксе, больше Эйей-палочниц поселилось в ручьях, больше пони и стариков кукарекающих перемещается в квартирах, торговых центрах и улицах, и сметанный кот по небу ходит. Каста, низшая каста, что свои же, духи, презирают, предчувствует перемены.

Время накаляется.

Сирен идет величаво.

В глазах его – пророчество.

Стрелки почти на часах.

«Шесть дев возгордятся…»

- Источник негативной энергии внутри этого волшебного пузыря! – Блум уверенна, как никогда. Винкс на пике своих возможностей. Ведьмы повержены, Трикс где-то там, а перед ними – новая угроза, которую легко уничтожить всего лишь одним движением. Яркие, крылатые, блестящие, молодые и сильные. Каждую победил змей в личной, внутренней схватке. Каждая переосмыслила себя и поднялась.

Все так же тянет их на дно Океана, шепот морских глубин насилует мозг, изводит, но теперь они благодарны. И сильны, ибо в сердцах - гармония. Измотаны недосыпом, издерганы предчувствиями, изнасилованы Сирениксом, образумлены им. Змей схватил личности, в комок сжавшиеся, от острых зубов Беливикса бежавшие, и выдернул их на свет Драконий с болью, резко, окатив ледяными порывами. Винкс дышат свободно, уверенно, ровно. Они верят в свою победу.

- Давайте его уничтожим, - Лейла стремится в бой. Сиреникс внутри хохочет и еще вопрошает:

- Ну что, фея флюидов, хочешь ты снова с обрыва спрыгнуть? Ждут скалы острые, ждут, наточенные, ждут фейского тела, ждут рыбы мяса.

Отчаяние – один из грехов. Но когда ты один, то зависаешь меж небом и землей. Змей изводит и треплет нервы. Лейла помнит, как замирала на утесе обрывистом, как желала броситься в пучину морскую. Не Набу увидеть – себя сжить со свету, ибо сложно ей было, бедной. Но тяга к жизни победила.

- Вперед, Винкс!

«…их силы столкнутся с причудливой книгой…»

Феи окружают ведьму с барьером. Им плевать, что внутри. Им уничтожить важно. Они видят цель и знают, на что способны. Они призывают Сиреникс. Весь без остатка. И змей мчится послушно, течет с их рук, вбирает их силы. Максимум, пик, последнюю каплю. Феи достигают апогея трансформации и бьют со всей силы, стараясь уничтожить то, чего прежде не знали.

Каждая видит лишь силуэт девушки с книгой.

И бьет по нему. Они кричат все вместе:

- Сиреникс! Конвергенция! – и…

«…и в этом миге совершится проклятие, силы покинут…»

Проклятие и змей шествуют рука об руку. Сиреникс нестабилен у фей. Как засядет внутрь, так не выгонишь. Будет мучить, выпьет всю кровушку. Но чуть что, так сразу оборачиваются силы вспять, замыкает что-то. И теряет фея крылья, теряет способность к магии, становясь коконом без гусеницы.