Вкус свободы

Почему-то останавливаемся, Тали снимает поле. Налетает шквал холодного ветра, одежда быстро начинает промокать, судно подпрыгивает на волнах совсем рядом со скалой. Тали протягивает руку в её сторону, словно хочет прикоснуться, как-то мне не по себе, обхватываю за талию, так и хочется забрать её руку и вернуть поле, здесь мы хоть в относительной безопасности, а там — словно бы в любой момент зубы могут сомкнуться. Что тебя привлекает в этом жутком месте?

— Тали, зачем… — начинаю.

— Интересно, — пожимает плечами, — странные они.

Слежу за водой, не могу отделаться от ощущения, что оттуда за нами тоже кто-то следит. Но не показывать же это Тали. Псих я, наверное, с идиотскими ассоциациями. Молчу.

Она ещё несколько минут рассматривает скалу, трёт висок, наконец-то закрывает поле и запускает яхту. Замёрзшие и слегка намокшие спускаемся в каюту.

Тали идёт в ванную, не удерживаюсь, выглядываю в иллюминатор. Даже под водой заметно свечение скальных оснований, теряющихся в глубине. Их опутывают водоросли, иногда мелькают мелкие ночные рыбы.

Полоса скал не очень широкая, медленно, но уверенно преодолеваем её. Хочу домой. На Теллусе нет никаких зубастых утёсов, неестественно зелёных лун и прочих леденящих кровь явлений. Тарин словно бы создан для того, чтобы взрастить садистов-аристократов.

Отхожу от иллюминатора, на всякий случай даю мысленную команду им всем сделаться непрозрачными. Становится на удивление уютно, хотя мне кажется, с Тали где угодно было бы уютно. С каких пор она начала ассоциироваться с теплом, с чем-то родным, самым важным, без чего вообще невозможно представить свою жизнь?

Быстро моется, иду следом. Размышляю об этом сумасшедшем дне. О том, что снова придётся спать в одной постели. Выхожу поскорее, почему-то волнуюсь. Что я буду делать, когда вернёмся? Ты же разрешила приходить к тебе, я же не смогу утерпеть. На сколько ещё хватит выдержки?

Тали уже спит, так безмятежно, сколько там она поспала — пару часов всего. Устала. Аккуратно залезаю, чтобы не потревожить. Наклоняюсь, рассматриваю, разглаживаю волосы по подушке. Отдала эту ужасную пижаму Лайле, мне твоё бельё гораздо больше нравится!

Не могу сдержать свою руку, провожу по щеке, прикасаюсь к губам, спускаюсь пальцами по изящной шее. По шёлковой ткани. Едва касаюсь, боюсь разбудить. Наслаждаюсь. Томящие изгибы и округлости, я бы не оставил на тебе незацелованного миллиметра.

Аккуратно просовываю под спиной руку, притягиваю к себе, обнимаю, прижимаюсь щекой к щеке. Закрываю глаза. Как это по-настоящему, Тали.

Тамалия

Просыпаюсь от звонка коммуникатора и острого ощущения опасности. Подхватываюсь, яхта скачет по волнам, словно горная антилопа, странно, как это мы с Антером не колотились друг о друга, в обнимку же лежим. Корнель.

Укладываюсь обратно, отвечаю сонным голосом. Рань-то какая, судя по часам. Антер иллюминаторы закрыл, не видно, что за бортом творится.

— Ямалита, дорогая, — говорит Корнель взволнованно.

— Угу, — мычу, не разлепляя глаз.

— Ямалита, ты меня слышишь? Буря надвигается, плыви к нам, вы отстали немного, быстрым ходом — минут за двадцать доплывёшь.

— Угу, — снова муркаю. Не собираюсь я к тебе плыть, как не использовать такой повод?

— Ямалита, — повторяет настойчиво, — просыпайся… Твоя же яхта субмариной не становится, а буря очень сильная.

— Уже встаю, встаю, — соглашаюсь.

— Я жду, задай команду и спи дальше!

— Угу, — снова соглашаюсь, отключаюсь. Подскакиваю, смотрю на Антера — тоже открывает глаза.

Делаю прозрачными иллюминаторы. В воде самый настоящий ураган, лучше бы не видела! Ил, песок, водоросли, камни мотаются безумными клубками, бьются в стёкла и борта, ужас берёт.

— Догоняем? — интересуется безэмоционально.

— Делать нечего, — фыркаю. — Как не воспользоваться таким шансом?

Вскакиваю в брюки, натягиваю на ходу кофточку, мчусь на палубу.

Да уж, если бы не поле, мы бы давно проснулись, наверное. Вокруг самый настоящий ураган, волны, брызги, какая-то галька с водорослями периодически от поля отскакивают. Без него колотили бы по палубе. Наверное, здесь не слишком глубокое место, вот Корнель и зовёт туда, где поглубже, на дно залечь. Это что же, у них все крупные суда в подводные превращаются? А такой с виду приличный корабль. Эх, кажется я жалеть начинаю, что они не на барке поплыли…

Темень, этот зелёный блин перегородил полностью местное светило, вода бликует совершенно неестественными отсветами. Затмение. Получается, снова всего пару часов поспала? Не хочется опять стимуляторы глотать.

Слышу сзади какое-то из специфических древних выражений, кошусь на Антера, молчу. Я бы и сама подобное употребила. Вдали по правому борту, почти на границе видимости надвигается огромная бурая стена.