Вкус свободы

Он растягивает губы в еще большей улыбке. Положив букет на стол, парень засовывает руки в карманы потертых модных джинсов, подходит ко мне и, остановившись в паре шагов, пытается меня коснуться.

Резко отпрянув назад, я ударюсь спиной о стену.

Поверить не могу, что он заявился в мою квартиру после того, что он наговорил прессе о наших отношениях за последние месяцы. Я, в отличие от него, хотя бы хранила молчание. Да, я вышвырнула его вещи из дома через окно, и эти фото несколько недель блуждали по интернету. Но этот мерзавец не умеет держать язык за зубами. Он то и дело рассказывал, как задыхался, потому что я не давала ему свободы.

Что ж, сейчас я вполне могу превратить его слова в реальность и придушить собственными руками.

– Детка, давай поговорим, – Брайс проводит рукой по темным волосам, и несколько прядей падают ему на глаза.

– Клянусь богом, если ты сейчас не уберешься, я вызову охрану! Выметайся, Максвелл!

Игнорируя мои слова, он разворачивается и идет в гостиную, нагло садится на диван, а затем, глядя прямо мне в лицо, похлопывает ладонью по обивке рядом с собой, словно приказывая мне сесть рядом.

– Я понимаю, ты очень на меня злишься, но я пришел загладить вину, – откинувшись на спинку дивана, он внимательно смотрит на меня. – Ты сменила имидж. Мне нравится. Рэйч, я так понимаю, это твоих рук дело, – он подмигивает сестре.

Но та молча стоит рядом со мной и лишь сверлит его взглядом.

Только сейчас я вспоминаю, что мы с ним не одни.

– Ты говнюк, – заключает сестра. – Если нужна будет помощь, чтобы выставить его отсюда, только крикни, – говорит она мне и оставляет нас одних.

Она берет покупки, демонстративно проходит мимо Брайса не глядя на него и, хлопнув дверью, скрывается у себя в комнате.

Какими бы разными мы ни были, Рэйч встала на мою сторону, когда весь Голливуд трезвонил о нашем разрыве. Я была удивлена. Они с Брайсом легко нашли общий язык, и в тех редких случаях, когда мы собирались всей семьей, эти двое были неразлейвода.

Мария, видимо, тоже ушла в свою комнату.

Теперь мы действительно остались одни. Но ничего, кроме гнева, я к этому человеку не испытываю.

Пройдя в центр комнаты, я складываю руки на груди и смеряю бывшего взглядом.

– Мы можем поговорить? – он вновь улыбается.

Я фыркаю.

– Нет.

– Алекс, я просто хочу поговорить. Мы столько лет были вместе, глупо все портить из-за одной ошибки.

От его наглости я не сразу нахожу что сказать.

Ошибиться можно, купив виноград, на который у меня аллергия, что, к слову, он часто делал. А этот мерзавец устраивал оргии каждый божий день, когда меня не было рядом.

– Я же знаю, ты скучаешь по мне.

– Максвелл, слава затуманила тебе разум? Что за чушь ты несешь? Проваливай к Кэндис или с кем ты сейчас развлекаешься!

На его губах опять появляется ухмылка.

– Ты всегда так сексуально ревновала меня. Детка, я готов понести самое суровое наказание.

Мне кажется, что я сейчас говорю на китайском и этот идиот не понимает ни единого слова.

Он вообще понимает, какой бред несет? Буквально неделю назад он демонстративно притащил эту куклу на мое выступление.

Сделав глубокий вдох и закрыв глаза, считаю до пяти, чтобы успокоиться.

– Послушай меня внимательно. Первое – ты мне никто, чтобы я ревновала тебя! – я специально показываю на пальцах, чтобы до него дошло. – Второе – я тебя не люблю. Третье – выметайся, черт побери, из моей квартиры и катись на нижние ступеньки хит-парада! Где тебе, кстати, самое место.

Я специально бью его по больному.

Брайс сжимает челюсти и возмущенно вскидывает руки.

– Да в чем проблема? Ну переспал я с несколькими фанатками! Что такого?! Я живой человек, и у меня есть потребности! Если бы это сделала ты, то у меня даже претензий не возникло.

Во мне вскипает гнев.

– В том и дело, что свои потребности я задвигала куда подальше ради тебя, эгоистичный ты засранец!

Брайс вскакивает с места и, взяв со столика сигареты, хлопает себя по карманам в поисках зажигалки.

– Вот именно поэтому у нас не сложилось, – бормочет он с сигаретой в зубах. – Ты повернута на всей этой фигне: верность, любовь. Ал, нам нет и тридцати. Надо получать кайф от жизни, а не проводить ее в вечном ожидании.

Я изумленно смотрю на него и пытаюсь понять: что я в нем любила? Хоть малейшую деталь. Когда то, что я считала симпатией, превратилось в любовь, от которой у меня снесло голову, а на глазах появились очки приторно-розового цвета? Что я видела? Лишь фасад, а не гнилую душу?

Сейчас я смотрю на Брайса, и мне кажется, что я вижу его в первый раз. Он неблагодарный эгоист, этого не отнять, и все же у него были и положительные качества. Но того парня, который без устали говорил о музыке, больше нет. Тот парень мог подорваться посреди ночи, чтобы записать пришедшие на ум слова песни или сыграть пару аккордов, и не замечал, как наступало утро.

Сейчас же передо мной стоит просто мерзавец, который понимает, что рыбка сорвалась с крючка и надо срочно что-то делать.

И тут меня осеняет: он пришел из-за Кэмерона. Тот поцелуй так его задел, что он просто места себе не находит.