Вкус терна на рассвете

— Базар в Джалал-Абаде замечательный, — заговорил наконец он. — Чего только там не было! Виноград, какой вам и во сне не приснится, гранаты, яблоки «апорт», огромные и совсем крошечные дыни. Ну, всего этого добра вы увидите здесь предостаточно в осеннее время. Базар, одним словом, был изумительный. Базарбаши там расхаживал, то есть начальник базара, высокий, с меня ростом, в коричневой шляпе… Он встретился нам, когда мы с двоюродным братом, у кого я гостил в Джалал-Абаде, шли вдоль прилавков. Брат был на большой должности, его в городе знали. Базарбаши подошел к нам и поздоровался, знаете, вежливо так, протягивая обе руки, что значит — особый почет. Мы хотели купить винограду. Так этот базарный начальник подошел к какому-то старику с бородкой и давай с ним беседовать. Я, знаете ли, наполовину башкир, мать у меня башкирка, отец русский, от матери я научился кое-каким башкирским словам, а речи не понимаю; то же самое и с киргизским, который схож с башкирским; и, однако, я примерно понял содержание беседы. Базарбаши спрашивал: знаешь ли ты, аксакал, кто этот человек? И показывал на моего брата. Это очень большой начальник и мой друг, так продай ему самый лучший виноград, понятно? Джякши, джякши, отвечает старик и набивает пакет отличным виноградом. О деньгах ни звука. Базарбаши берет пакет и уходит куда-то в сторону. Мы с братом идем дальше, вдруг откуда-то сбоку снова выныривает базарбаши и начинает прощаться с нами. Распрощались и разошлись, и после я смотрю — в сумке моей лежит тот самый пакет с виноградом. Когда успел сунуть туда пакет наш базарбаши и каким образом, я так и не понял. Фокус да и только.

Мы посмеялись, помолчали, поворочались в постелях. Туров спросил:

— Вам свет нужен?

— Хотите выключить? Пожалуйста, — ответил я.

Свет был немедленно погашен.

— Так-то лучше. В темноте мне легче разговаривается. Я ведь ужасный болтун, люблю поговорить. Вот считается, что болтуны обычно маленькие, юркие, глазки у них так и бегают. А во мне, знаете ли, сто пятнадцать килограммов. Ростом под метр девяносто.

В темноте мягкий бас моего соседа зазвучал и впрямь как будто бы увереннее, ровнее, а сам рассказ обрел связность и последовательность.

— Мы с братом раньше не встречались, я вырос в Москве, он здесь, в Киргизии. Наши матери родные сестры, а отец у него киргиз, молодец старик, одним из последних охотников на снежного барса был. Тогда я только что закончил аспирантуру, выдался у меня отпуск, ну, мать и отправила меня к сестре в Джалал-Абад. Брат был сильно занят, но мы все же находили время, чтобы поразвлечься. Сходили в горы пострелять уларов. Однажды в выходной день брат взял машину, и мы поехали в ущелье Кара-Алма. С нами были один корреспондент областной газеты с женой и знакомая девушка Алмаш. Ну, приехали в ущелье, брат с шофером остались разводить костер и жарить шашлыки, а остальные разбрелись по лесу собирать орехи. Там замечательные ореховые леса, грецкий орех валяется прямо под ногами, ходи да выбирай его из-под листвы. Представьте себе рай на земле, вот что такое Кара-Алма. Дикие яблони усыпаны плодами, причем это не кислятина какая-нибудь, а сочные, нежные яблочки, довольно вкусные. Деревья алычи с красными, черными, желтыми ягодами — совершенно, знаете ли, райские кущи. Ежевика черная, переспелая, на кустах. Горная речка — вода хрустальная, холодная, гремит, бежит между камнями.

Если вам когда-нибудь придется там побывать, то вы тоже, как и я, навсегда запомните эти места. Они останутся в вашей памяти как самое яркое видение. Извините, что я вынужден говорить так красиво, но что делать, если в жизни есть такие вещи, о которых мы не умеем говорить просто, хорошо и без этих красот… Вот если бы вы или я, скажем, попали в другие миры, на иную планету и у нас стали бы спрашивать, какая она, наша Земля, то мы бы в первую очередь вспомнили, наверное, о таких местах, как ущелье Кара-Алма. Наверное, и у вас в памяти есть что-нибудь подобное?

— Несомненно.

— А мне, признаться, даже не хочется больше побывать в Кара-Алме.

— Почему же? — удивился я.

— Боюсь чего-то… Не уверен, что новые впечатления будут такими же, как первые. Для этого понадобится стечение слишком многих обстоятельств. Ведь никогда уже мне не быть столь счастливым, свободным и молодым, как в тот год, когда я приехал к брату в Джалал-Абад. И не будет той погоды, того солнца, как в день нашей поездки в ущелье. Разумеется, что все такое может повториться — и погода, и солнце, и усыпанные яблоками деревья, да только не будет в райском саду одной распрекрасной Евы, которая и сделала счастливым для меня этот день. Я сейчас говорю не о девушке Алмаш, которую мой брат пригласил ради меня, чтобы я не скучал. Нет, я имею в виду другую — жену корреспондента Гаяну. Я с нею пошел за орехами, потому что идти в лес вдвоем с Алмаш было бы неудобно, девушка и так стеснялась той роли, что выпала, как она догадывалась, на ее долю. Корреспондент же был ее старым знакомым, даже родственником. И мы с Гаяной, прыгая по камням, перебрались через речку и пошли вверх по склону.