Вкус вина на кончике языка

— Пора… — произносит Ада за полотном, и слышатся шаги удаления прочь.

Шатенка встаёт с кровати, поправляя на себе шёлковое спальное платьишко, под которым нет белья. Глазки у неё блестят, а страха и правда нет. Идёт как на задание, будто училась этому все свои годы. Подходит к массивной двери комнаты Фаготта и касается костяшками ее, стуча несколько раз.

— Входи…

Он сидел в постели, облокотившись о спинку кровати. На теле легкий шелковый халат, что при тусклом освещении бра, справа и слева от кровати, создает атмосферу таинственности и загадочности.

Руби открывает двери и стоит на пороге всего несколько секунд, а затем подходит к кровати и садится на нее, держа ноги под собой, а ладони на бедрах. Покорная собачка, разве можно такой не пользоваться?

Фаготт похлопал себя по колену, приглашая ее присесть.

— Смелее…

Девушка подлезает ближе, перекидывает ножку и усаживается на его бедра, касаясь задом колен. Почему он сквозь эту пелену в глазах ещё краше? Таким быть просто невозможно… Как бы девушке не хотелось коснуться его губ, она сидит смирно, ведь не умеет целоваться. А позориться не хотелось.

Он рывком притягивает ее ближе, уложив руку на талию, а после приближается лицом к ее, прикрывая глаза и вдыхая. От кожи шел едва уловимый запах волнения и алкоголя.

— Красное полусладкое… Прямо к десерту… — произнес тот, — Разве я давал поводов к волнению?

— Для меня это стресс… А сейчас волнения словно и не было… — обнимает она того за шею, дыша ему на ухо.

Фаготт проводит пальцами по ее спине, выше, надавливает на затылок и целует ее губы. Грубовато, но его, похоже, не слишком и волнует, что она не знает, как ему ответить. Все берет в свои руки.

Ру подстраивается и ей даже нравится. Его губы мягкие, от него пахнет приятно, что ещё больше кружит голову, которая и так еле держится. Она гладит его плечи, шею, проводя по ней пальцами. Вино творит чудеса… Надо бы запомнить.

Он улыбается сквозь поцелуй и, потянув за одежку руками в разные стороны, заставляет ткань с треском разойтись, обнажая девичье тело. Фаготт чуть отстранил девушку от себя, спереди убирая остатки. Проводит подушечками пальцев по груди, рассматривает ее.

— Произведение искусства… Мой драгоценный нетронутый цветок…

Кожа ее покрывается мурашками, а розовые бугорочки становятся твёрдыми, пока смотрит ему в лицо, облизывая и без того влажные губы. Как и говорилось ранее, фигура у нее что надо. Подержаться есть за что, но с ее ростом кажется, что она слишком мала.

— Я полностью ваша… — вырвалось из нее тихим шепотом. Кто-то вошёл в раж!

Барнбас усмехнулся и прошелся губами по ее шее, цепляя кожу, чуть прикусывая, будоража ощущения. Одну руку он положил ей на бедро, второй прошелся по животику к груди, сначала щекоча кожу, а после сминая ее.

Девушка прикрывает глаза, шумно вздохнув. Между ножек уже все влажное, но она не посмеет просить его о большем. Его злить не стоит, даже если хочешь поиграть с ним. Она новенькая и ей не положено самовольничать.

— Такая нетерпеливая… — произносит он томно. У самого уже достаточно возбужден орган, упирается в ее ягодицы, но не торопится. Прикусывает сосочек, разбавляя тягучее ощущение внизу живота легкой болью.

— М… Я терплю… — цепляется она пальцами за плечи мужчины. Ощущения вроде бы и болезненные, но такие приятные, что больше будоражат ее кровь.

Он довольно промучил и ее, и себя. Барнбас ухватил девушку за бедра и приподнял, заставляя орган упираться куда положено.

— Расслабься… — приказал мужчина. — У меня нет цели порвать тебя…

Хоуп проскулила, выдохнув. По телу прошлась волна тепла, а мышцы расслабились, словно она всегда была тряпочкой. Страха нет, она готова целиком и полностью. Поднимает взгляд на Фаготта и коротко кивает, давая позволение продолжить.

Он опускает ее плавно, наблюдая за этим процессом с особым каким-то блеском в глазах. Она достаточно намокла, чтобы смягчить процесс. Конечно, от боли совсем это ее не избавит, но все же. Шатенка слегка задержала дыхание, чуть пальцами сжав его кожу на плечах, но тут же выдохнула и сама решила опускаться до конца. Болезненные ощущения и впрямь были странными. Наверное, под действием алкоголя ей казалось все радужным и приятным.

Как только она уселась до основания, он снова поцеловал ее губы, прижимая к себе за затылок. Ее упругая грудь упирается в его, потираясь о едва ли теплую кожу. Последовал первый плавный толчок снизу, а за ним еще и еще, чуть перекатывая девушку на месте.

— Ах… — вылетают из нее первые стоны. Брови ее сведены на переносице, глаза прикрыты. Она вся для него сейчас. На все готова для него. И тому виной снова красное полусладкое…

Фаготт ускоряется по мере толчков, сминает губы, иногда отпускает их, чтобы перейти на шею, к плечам, осыпая их поцелуями. Мнет ее ягодицы, чуть шипит от узости и того, что сдерживать себя невообразимо непросто, но и травмировать свою куклу тоже не особо хочет.