Вкус запретного плода

Он сел на кровать, увлекая за собой слегка упиравшуюся Марину. «О Боже! — пронеслось у нее в голове. — Это все при Маше будет?!» Но через секунду она умудрилась об этом просто забыть, точно о пустяке, не имеющем никакого значения, вся растворившись в ласках Ильи. Прикосновения его рук и губ, поначалу легкие, дразнящие, постепенно перешедшие в чувственно-грубые, властные, порой даже причиняющие боль, совершенно свели Марину с ума. Она стонала, кричала, извиваясь на широкой постели, кусалась, приходила в себя на мгновение, с мыслью: «Что со мной творится?» — и тут же вновь погружалась в сладостный, пьянящий дурман.

— Илюша, — шепнула она, из последних сил удерживая ускользающее сознание, — Илюша, что ты со мной делаешь?!

Голос ее звучал жалобно и недоуменно. Илья приподнялся над ней на локтях, поцеловал в пересохшие от возбуждения губы, спросил с нежностью:

— А тебе не нравится?

— Нравится, еще как нравится, только…

— Что только?

— Никто никогда еще не делал со мною так.

Он тихо рассмеялся:

— Сколько всего тебе еще предстоит узнать!

Повернув голову, Марина осторожно взглянула на Машу. Маша сидела молча и не мигая смотрела на них. Казалось, ей нравится то, что она видит. Когда все закончилось, Маша тихо подошла и поцеловала Илью в лоб. Илья потерся о ее плечо головой. Марина почувствовала, что сейчас у нее окончательно съедет крыша. Глаза у Марины стали сами собой закрываться, секунд двадцать она еще сопротивлялась этому, потом сдалась и начала погружаться в сон. Сквозь сон Марина почувствовала, как чьи-то руки, более мягкие и нежные, чем руки Ильи, снимают с нее остатки одежды и осторожно перекладывают на простыню. Коснувшись головой подушки, Марина неожиданно разрыдалась, так и не просыпаясь и не открывая глаз, сама не понимая о чем. Слезы лились по ее лицу, заливаясь в уши и нос. Чей-то голос, ужасно похожий на голос Марининой мамы, ласково прошептал ей в ухо: «Не плачь, что ты, все будет хорошо». Марина пробормотала в ответ что-то благодарное, повернулась на бок и провалилась в долгий, глубокий, почти без сновидений сон.

9

Просыпаясь, Марина услышала звуки флейты и не могла сначала понять, во сне это или наяву. Потом Марина открыла глаза и поняла, что это ей не снится. Она посмотрела на Илью — он тоже уже не спал. Марина огляделась. Ни детей, ни Маши в комнате не было. Верно, ушли спать в комнату рядом.

— Кто это? — спросила Марина. — Кто это играет?

— Это Вика, жена Валерьяна, — ответил Илья. — Вика приехала. — Лицо его озарила радостная улыбка, и не подготовленное к этой улыбке, застигнутое врасплох Маринино сердце привычно-болезненно сжалось. «Что это? — подумала Марина. — Я ревную? Кого, к кому мне тут ревновать?» — и на помощь пришла полузабывшаяся спасительная мысль: «Это же все не всерьез, все понарошку!» Марина успокоилась, положила голову на теплую грудь Ильи и расслабленно замурлыкала. Ей было хорошо, и чудесные звуки флейты подчеркивали это настроение.

— Она кто? — осторожно спросила Марина, не поднимая головы. Курчавые волоски, росшие на Илюшиной груди, щекотали ей губы и ноздри.

— Наркоманка, — коротко отозвался Илья с веселой легкостью в голосе, точно это было профессией.

— Ужас какой! — произнесла Марина, но как-то совершенно не панически, без положенного для этой фразы выражения. — А что она делает?

— Да все! Колется, колеса глотает. Не в этом дело! — перебил он сам себя с неожиданной резкостью и замолчал.

Марина почувствовала, как грудь под ее щекой напряглась. Это Марину напугало. Но она все-таки не сдержалась и задала главный вопрос:

— Илья, послушай, если она его жена, тогда почему он с ней не живет, или она не живет здесь с нами?

— Все потому же. Вика человек бескорневой. Она, в сущности, нигде не живет, а везде, здесь в том числе, иногда бывает. У нее случаются нервные и прочие срывы, и тогда добросердечные папа с мамой кидаются ее искать, они, между прочим, большую часть жизни пребывают в хроническом поиске Вики, болезнь у них такая, ей-Богу! Когда они ее наконец находят, тут же норовят упрятать ее в психушку, ну а Валерьян на правах мужа оттуда ее выцарапывает. Он, собственно, затем на ней и женился. Потом он привозит ее к нам сюда, и мы всем кагалом приводим ее в порядок.

— А потом? — Но ответ Марина уже знала. — А потом она опять уезжает.

Илья тяжело вздохнул и потер большим пальцем переносицу.

— Но иногда, вот как сейчас, наведывается. И знаешь, когда она здесь, нам всем кажется, что ей тут хорошо, и мы тоже, конечно, довольны: не надо лишний раз беспокоиться: где она, что с ней? Вика такой человек хороший — чистый, светлый, такое ясное солнышко, сама сейчас увидишь…

— Слушай, Илья, а как так вышло, что ее родители до сих пор не знают здешнего адреса? — перебила его Марина, не в силах дальше молчать, чувствуя, как захлестывает ее с головой волна нестерпимой ревности. — Это же, насколько я понимаю, довольно долго все тянется?