Вкус запретного плода

Он так оскорбился за Лялю, что еле удержался, чтобы не хлопнуть дверью. Сдержался, чтобы не выдать себя. Пока надо осторожничать, а там время покажет. Усаживаясь в машину, он поймал себя на мысли, что совсем был не в курсе, что его любимая дочь Ната ночевала вне дома. Его даже не поставили в известность. Его даже не спросили. И он едва слышно скрипнул зубами. И произнес, подняв глаза на свои окна:

— Тварь! Мамина дочка!

Подъехав к салону, Гоша почувствовал внезапное беспокойство. Оно не на ровном месте случилось. Не просто так.

Во-первых, на стоянке он обнаружил две чужие машины со знакомыми номерами. Он видел их вчера возле отделения полиции. Одна принадлежала высокому рыжеволосому капитану, вторая была чья-то еще, но стояла рядом с машиной капитана.

Во-вторых, вездесущая Ниночка без конца высовывалась из дверей салона. Лицо ее было бледным, волосы растрепанными.

В-третьих, на дверях салона красовалась табличка «Закрыто».

Гоша припарковался на обычном месте. Поставил машину на сигнализацию. И нарочито медленно пошел к входу в салон.

— Ой, как хорошо, что вы приехали! — зловеще зашептала Ниночка, выбегая на холод в рабочем халатике. — У нас тут такое, Игорь Васильевич! У нас тут такое!

— Что случилось? Да что же вы раздетой-то выбежали, Нина! Заболеете, а кто ваших клиентов стричь, брить станет? Я? — Он стащил с себя теплую парку и набросил ей на плечи. — Говорите, только быстро. Мне тоже не жарко.

— В общем, так… — Она уткнула подбородок в его куртку. — У нас трое из полиции. Салон велели закрыть. Сидят, ждут вас. Боюсь, хотят вас арестовать.

— Что за бред! — Он побледнел и тут же пожалел, что отдал куртку, новость его выстудила до последнего кровеносного сосуда. — За что?

— Убийство!

— Бред, — проговорил он и обессиленно привалился плечом к шероховатой бетонной стене рядом с дверью салона. — Какое убийство? Кого убили?

— Светку убили! Которая уволилась. Ее нашли убитой в ее квартире. Голову ей кто-то пробил. Насмерть! — Нина тряслась. — И они считают, что убийца — вы!

— Я?! Но почему?! — возмутился Гоша слабым голосом.

— Ляля дала показания против вас, Игорь Васильевич.

— Ляля?! Но как…

Ему вдруг так остро захотелось заплакать, что он прикусил губу до крови. Хорошо забытое воспоминание. Из тревожного отрочества. Тогда его предала девчонка, на которую он потратил очень много времени и денег. Предала так гадко, так неожиданно, что он до крови искусал губы, пытаясь не расплакаться на глазах у друзей.

Прямо как сейчас.

— Она уверяет, что снабдила вас какими-то сведениями. Будто Светка что-то знала о вашей покойной теще. И если бы об этом узнали в полиции, то вам бы пришлось плохо. И вы пошли к ней и убили.

— Так Ляля сказала? В полиции? — уточнил он и, протянув руку, стащил с плеч Нины свою куртку. — Ступайте внутрь, Нина. Спасибо вам. Спасибо, что предупредили.

— А вы? Вы-то куда теперь, Игорь Васильевич? Если что, я за вас!

— Я тоже зайду. Но чуть позже, Нина. Мне надо позвонить. Буду буквально через минуту.

Он вошел через пять. Повеселевшим, уверенным. И с полицейскими поздоровался без внутренней дрожи и страха. Уверил их, что на все вопросы ответит охотно. Только попросил немного времени, чтобы дать распоряжения персоналу.

— Работаем в прежнем режиме, — объявил он, переворачивая табличку на двери другой стороной. — Все у нас хорошо. Да, а вы, Ляля…

Он смерил холодным взглядом бледную девушку. Она старательно держалась позади всех, но потом все расступились, и она очутилась одна. Словно на лобном месте.

— А вы, Ляля, уволены.

Глава 19

Кирилл встречал на вокзале женщину, которая нарушила клятву, данную дочери, и позвонила на номер, звонить на который было под запретом. Она была матерью молодой женщины Алины, не вернувшейся домой из отпуска. А отпуск она должна была провести со своим любовником Алексеем, чье истерзанное тело было обнаружено почти месяц назад на съемной квартире.

Они были любовниками — это абсолютно точно. Ребятам из технического отдела удалось восстановить удаленные сообщения. И, судя по переписке, пара давно была в отношениях. Тесных, романтических и будто бы искренних.

Именно так считала Алина. И именно так считала ее мать. А вот как было на самом деле, оставалось загадкой.

Доехала Алина до их города, нет, неизвестно. Ее вещей и документов нигде не было обнаружено. Она могла сойти на любом полустанке, в любом городе. И пропасть уже там, при иных обстоятельствах.

— Она не могла! — причитала в телефонном разговоре ее мать и заходилась слезами. — Она очень любила Лешеньку.

А вот Лешенька, кажется, любил не только ее. У него еще была жена. Еще пара любовниц, с которыми он время от времени встречался, когда назначенное свидание с Алиной откладывалось.

Они сначала не поверили словам обманутой жены. Могла и наврать с три короба. Слишком уж она полыхала гневом. Но, проверив, убедились. Да, Алексей не брезговал изменять не только своей жене, но и своим любовницам.

— Такой вот он был… затейник, — фыркала одна из женщин, которую они допрашивали.