Вкус жизни

Трудно сверху падать. Да и не готов он был к этому. Тут на одну ступеньку ниже окажешься, и то самолюбие гложет, буквально съедает. А он вон с какой высоты рухнул. Ему бы разбушеваться, выкричать свою боль и обиду, а он молча страдал и рак заработал. Эта болезнь, как говорится в научной литературе, зачастую возникает по причине долговременных обид и неудовлетворенности жизнью, – как-то особенно жалостливо, совсем по-бабьи вздохнула Инна. Видно, своя боль сложилась у нее с болью бывшего сокурсника. – Видела Рому недавно. Черты лица его точно стекли. Дальние уголки глаз и рта опустились книзу. Морщины напоминают глубокие русла ручьев, неумолимо ведущих к дельте – изборожденной трещинами шее. Зрелище не из приятных.

– …В молодости нам было легче, чем теперь нашим внукам. Мы жили открыто, с обнаженными душами. Мы нуждались в искренности и сами были искренними. И каждый надеялся, что он в центре мирового процесса – ни больше, ни меньше! Мы были молоды, пели песни под гитару, верили в свою звезду, могли «ни о чем» говорить часами. А теперь внукам некогда философствовать, речи говорить. Вкалывают…

Раньше мы считали, что мир построен на любви, и верили, что доброта спасет мир, а теперь наши внуки, пусть даже в шутку, говорят: «бабло побеждает зло». Доброта не котируется. С тем и вошли в третье тысячелетие. Такая вот антисовковая шоковая терапия. Отсюда наша озабоченность, беспокойство. На нашем пепелище веры и отчаяния теперь хозяйничает другое время, и оно несет свое мировоззрение… Возникают радикальные оппозиционеры типа Эдуарда Лимонова, ставятся новые непонятные, амбициозные задачи, появляются новые лозунги. Да, мы много говорили, но мы так же много и честно работали, – грустно поддакнула Инне Мила.

– Хорошо хоть до пенсии Ромка успел доработать. Многие, даже более молодые, в перестройку не сумели удержаться на своих местах. Мой младший брат был директором завода, так сам ушел. Говорил, что ставленник нового мэра пытался заставить его вести черную бухгалтерию, но он не захотел за чужие грехи в тюрьму попадать. Сказал: «Ничего не выйдет у нас с вами. Поищите себе другого зама». Жаль, конечно. И не в деньгах, не в должности дело. При моем брате завод был одним из лучших в отрасли по стране. Целый год он не мог на работу устроиться. Мстили ему за отказ «сотрудничать». Ничего, не пропал. Слишком ценный своим опытом был работник, поэтому оказался востребованным даже наперекор некоторым, – внесла свой оптимистичный вклад в общий разговор Лера.

– Молодец, вставил он всем им!.. Дорогу осиливает идущий, – одобрила Лериного брата Лиля.

– Всем бы такую порядочность и активность, давно бы поднялись, – добавила Рита.

– Все у нас знают, что нужно для возрождения России, но никто не представляет, как это сделать. Первым делом я бы… – опять услышала Лена пронзительно высокий голос Инны.

«Тут-то она права», – вяло усмехнулась про себя Лена, и ее бесконечно грустные мысли потекли быстро и далеко.

– …Валя как-то подсчитала: тютелька в тютельку восемьдесят процентов разводов на нашем курсе. Правда, некоторые повторно вступали в брак, – сказала Эмма.

– В надежде, что бесплатный сыр достанется второй мышке? – с саркастически усмешкой спросила Инна и посмотрела в сторону Лили.

Лиля сделала вид, что не поняла намека на ее неудачные замужества, и подумала, раздраженно поморщившись: «О других она любит говорить правду, а слушать о себе ей нравится?.. Поговори мне еще! На себя оборотись. У паскудных людей ведь как заведено: они радуются, когда мы реагируем на их пакости, и продолжают гадить с еще большим удовольствием». Но она тут же одернула себя: «Какая же я мнительная! Над собой Инна иронизирует. Это же она всех нас перещеголяла в попытках найти свое счастье».

– Может, одна из причин разводов – вечная нищета нашей жизни? Только на ноги начинаешь становиться, а тебя опять по башке какая-нибудь заварушка или перемена… Нет, все-таки не она виной нашим женским несчастьям, – сказала Лиля медленно и с легким укором непонятно кому.

– Может, пьющие мужчины портят нам статистику? Так не похоже. В нашем доме сто квартир, а пьяница только один, и тот недавно ушел в мир иной. Только полгода после смерти жены смог прожить. Некому стало его спасать.

– Не хочу заморачиваться статистикой, но немного оказалось среди нас по-настоящему счастливых. Правда, есть очень даже приличные семьи. У Киры, например. – Аня посмотрела в сторону кухни. – Судьба милостива к ней. Ее со Славой духовной близости можно позавидовать. Их отношения дадут молодым сто очков форы. С возрастом физическая тяга у них постепенно переродилась в глубокую безотчетную нежность, в привязанность, уважение, и от этого их любовь только усилилась. Счастливые. И не убедить меня в обратном, – негромко, но внятно произнесла Аня, словно текст из любимой книги вслух прочитала.

Кира, услышав эти слова, зашла в зал, радостно смутившись и покраснев.