Вкуси меня медленно (ЛП)

Снова переглянувшись, агенты вздохнули. Они звучали угрюмо, но искренне.

– Короче, скажу прямо, – произнесла Миа. – Я не извиняюсь за то, что не доверяла тебе. Учитывая произошедшее и долбаный список, значение которого я, кстати, так и не поняла, это было хорошим решением с моей стороны.

– Обозначь слабые места, чтобы устранить их. – Мишка многозначительно посмотрела на неё. – Разве это не стандартная процедура агентства?

Миа удивлённо раскрыла рот, и, снова закрыв его, со злостью взглянула на Мишку.

– Хорошо. Это здорово. Находчиво. Но, как я говорила, прощения я прошу не за это. – Пауза, во время которой большая часть агрессии агента испарилась. – Я извиняюсь за то, что ты любишь его, а я видела это в каждом твоём взгляде и хотела оторвать Джексона от тебя. Зуб за зуб, можно сказать.

– Я извиняюсь по другим причинам, но неважно. – Даллас пожал плечами. – Я выстрелил в тебя.

Мишка расслабилась, но только слегка.

– Ладно, – сказала она, очевидно, удивляя агентов. Она поступала и хуже, поэтому не могла обвинять их в таких незначительных проступках. – Всё в порядке.

– Нет, не в порядке, – произнёс Джексон. Когда он проснулся? Она не чувствовала, чтобы он двигался. – Ты чуть не убил её.

Дал неуверенно сделал шаг вперёд.

– Ты не сможешь наказать меня за это сильнее, чем я сам себя наказываю.

– Я мог бы попробовать.

Даллас распрямил плечи, наполовину соглашаясь, наполовину сопротивляясь.

– Ну, так попробуй.

Мишка не хотела, чтобы из-за неё Джексон ссорился с друзьями. Уж слишком сильно она любила его. Подперев голову локтем, она наклонилась и прикусила мочку уха Джексона.

– Прости их. Пожалуйста. Подумай о том, как мы повеселимся, беспощадно мучая их виной за то, что они сделали.

Джексон посмотрел на неё.

– Можно рассказать им правду?

Мгновение поколебавшись, она кивнула.

– Конечно, почему бы и нет?

Он слегка улыбнулся, но взгляд его был жёстким, когда Джексон посмотрел на агентов. Он рассказал им о чипе, который контролировал её, и впервые Мишка не испытывала стыда или гнева из-за того, что кто-то может её пожалеть. Её настоящее и будущее больше не будут запятнаны прошлым. Она этого не допустит.

К тому моменту, как Джексон закончил рассказ, Миа и Даллас побледнели. Испытывали стыд.

Мишка сжалилась над ними, но только потому, что они всегда заботились о Джексоне.

– Как рука? – спросила она Мию.

– Заживает, – ответила агент, затем сухо добавила, – Спасибо, что не стерла мои кости в порошок.

– Не за что.

– Знаю, что ты могла поступить и хуже. Сучка, – пробормотала Миа.

Мишка подавила улыбку. Из уст Мии это слово было комплиментом. Иногда.

– Я не причиняю балеринам больше боли, чем необходимо. – Миа скользнула языком по зубам, но промолчала. Мишка повернулась к Далласу. – Нет побочных эффектов после оглушения?

– Помимо изменения личности? – спросил он так же сухо, как Миа ранее. Ну, теперь в его голосе были хоть какие-то эмоции, пусть и самоуничижительные. – Помимо того, что в одно мгновение я хотел прикончить тебя, а в следующее уже себя?

– Ага, помимо этого.

– Нет.

Они ухмыльнулись.

– Отлично, – произнесла Мишка, поцеловав Джексона в губы. – Так теперь мы все друзья?

– Нет, чёрт побери, – ответила Миа. – Я не буду красить тебе ногти или ходить с тобой по магазинам. Просто теперь мы не будем пытаться убить друг друга.

– Это всё, чего я когда-либо хотела. – Мишка снова взглянула на Далласа. – Итак, раз вы с ней друзья, означает ли это, что она красит тебе ногти?

– К сожалению, да. – Серьёзно произнёс Даллас.

Джексон хихикнул.

– Проваливайте, ребята. Можете отправить ей цветы или ещё что-нибудь.

По пути на выход агенты спорили о цветах (кто отправит их) и покраске ногтей (какой цвет больше идёт Далласу).

Мишка посмотрела на Джексона, который улыбался, но не мог скрыть беспокойство в глазах.

– Ты укротила меня, моих друзей – ну, типа того – и Шонов. Осталось сделать только одно, прежде чем мы сможем начать жить долго и счастливо.

"Верно, – подумала она. – Чип". Как только Джексон восстановится, они разберутся с чёртовым чипом.

***

Четыре с половиной недели спустя.

Джексон перевёз Мишку в свой – их – дом, надел кольцо на её палец, и его жена только что перенесла операцию. Дважды он чуть не потерял Мишку. Дважды её сердце прекращало биться, и докторам приходилось возвращать её с того света.

Дважды он сам чуть не умер.

Джексон слишком поздно понял, что лучше будет с ней, пока она зависела от жизни Эстапа, чем проведёт хоть день без неё, и ненавидел себя за то, что подтолкнул её к операции.

Однако спустя шестнадцать часов ада на Земле, наблюдения за тем, как его жену бреют на лысо, а затем распиливают её голову как чёртову дыню, он наконец-то почувствовал, что может дышать снова и не боялся, что скоро его внутренности вылезут наружу.