Владеющий

– Это кстати будет, пока не завшивел, – пошутил Милонег.

– Вот и расслабься, но в меру, – сотник улыбнулся во все тридцать два зуба, а гридням приказал: «Давайте-ка сюда этого груздя,» кивнув на пленника, «поговорим-послушаем.»

Милонег вернулся к своим.

– Щен, останешься сегодня в лагере, лошади под твоим надзором, завтра их на рынке продадим. Как рассветёт, встречаемся здесь, – обратился к остальным.

– Красота! В баньку и медка! – Змей не сдержал радости. – До завтра!

– До встречи!

Милонег оглядел своих ребят, пришпорил Буяна и отправился к отчему дому.

Столица Новгородской республики выглядела богатой и ухоженной – деревянные мостовые и тротуары, бесконечные лавки, торговые дворы с двухэтажными боярскими и купеческими домами, лоточники, мастерские, харчевни, церкви и часовенки… По количеству населения Господин Великий Новгород был одним из крупнейших в Европе городов, а по благосостоянию горожан, поголовной грамотности, социальной защите мало кто мог с ним поспорить, как и по демократическим порядкам. Проезжая по знакомым с детства улицам, десятник поймал себя на мысли: «это лучший в мире город, мой город, скучаю по нему даже после недолгой разлуки».

Ритмичный стук копыт по деревянному настилу чем-то напомнил Владу перестук колёс в метрополитене – у мегаполисов в разные времена были свои приятные мелочи, милые и притягательные. Они скрашивали жизнь тем, кто вынужден ежедневно существовать и конкурировать в многочисленном людском сообществе. Влад жадно впитывал жизнь средневекового города органами чувств Милонега, в его душе всколыхнулась память прошлых воплощений, сладко заныло что-то в груди от давно забытых запахов, образов, звуков. У десятника же опять возникло ощущение «вне себя» – будто наблюдаешь за своим телом не изнутри, а как бы немного со стороны. Резко помотав головой из стороны в сторону, Милонег вошёл в своё обычное состояние.

«Притомился я что ли? Вот и отчий дом, отдохну, расслаблюсь, отосплюсь.»

Обняв мать и отца, брата, погладив по голове младшую сестрицу, он вдохнул запах родного дома, отведал свежеиспечённого хлеба с кашей, жареными грибами, запивая домашним пивом. Поговорив с родными, услышав последние новости, он ощутил приятную истому.

«До вечерней бани надо поспать. Всё! Я дома! Можно расслабиться, заснуть, сбросив кольчугу и одежду, не беспокоясь о внезапном нападении или других неприятностях, просто безмятежно спать, улыбаясь во сне.»

И действительно, забравшись на чердак, Милонег тут же начал проваливаться в сон, вдыхая аромат свежего сена. Из подсознания всплыл образ Илоны, сначала загадочно-завораживающий, весёлый, потом постепенно ставший трогательно-печальным. Мир полуяви был цветным, но тихим – ни слов, ни звуков никаких. Её большие серые глаза начали постепенно расплываться, превращаясь в зелёные…волхва. Взгляд пристальный, уверенный, но с тем лёгким прищуром, который сопутствует доброжелательной улыбке. Милонег сразу же узнал своего лесного знакомца и через несколько минут замешательства спросил внутренним голосом:

– Любомир, ты был женат?

– Был, в юности далёкой.

– Любил её сильно? Что потом случилось?

– Любил всей душой. Она умерла во время родов, вместе с дитём. Никто не мог её мне заменить, и тогда я ушёл в лес, к двум волхвам на обучение.

– Я тоже был влюблён. Дважды уже. В первый раз всё хорошо начиналось, но кончилось через три года тривиально. Не хочу, чтобы всё повторилось.

– Обманула? Променяла?

– Вот когда мы влюбляемся в дев, мы же их боготворим. Они нам представляются утончёнными, красивыми, чувственными совершенствами, но на деле, за ангельской внешностью часто прячется корыстное и хитрое существо, для которого не существует таких понятий как честь, верность, справедливость.

– А что ты хотел? Она слаба, ей выживать надо! Ей спрятаться за кого-то посильнее, да побогаче, хочется. И детей потом растить спокойно и самой в достатке жить до старости. Где приголубили и согрели, там и родина.

– Вот потому и приглядывают отец да братья за такими девками ушлыми до самой свадьбы. Если не досмотрят, пиши – пропала, разбалуется в поисках лучшего так, что потом никто замуж не возьмёт.

– И такое бывает на каждом шагу, особенно в глухих деревнях. Там все про всех знают, и попов нет. Тебя-то сейчас червь сомнений гложет?

– Гложет. И люблю, и боюсь, что повторится та же история. Сердце говорит одно, голова – другое. Не девственница, но ведёт себя как принцесса по крови. Самое интересное то, что я готов на всё закрыть глаза, лишь бы видеть её, прикасаться к ней, слышать её голос.

– Ну, всё ясно, помешан, – волхв широко улыбнулся, демонстрируя два ряда здоровых зубов, похоже, без ведьмовской силы тут не обошлось.

– Ха-ха, согласен! Я с самого начала об этом и подумал. Но мне нравится эта её сила.

– Тогда прими такой, какая есть, но не давай ей сильно распоясаться, – Любомир лукаво подмигнул Милонегу, после чего тот окончательно провалился в сон.

Глава 14

Михаил и Юля