Владелец элитного клуба

- Не, - смеётся он, - ты что! Тогда я думал только о том, как грамотно инвестировать свалившееся на меня богатство. Я же понимал, что несмотря на бешеную сумму, профукать эти деньги - пара пустяков. Было бы желание. Слыхала, наверное, истории о моментально разбогатевших счастливчиках, выигравших в лотерею? Они обычно быстро сливают всё это бабло. А я так не хотел. И как-то раз, среди бессонной ночи мне пришла в голову бредовая на первый взгляд идея - превращать золото в серебро. Да, я стал инвестировать в серебро. А оно только растёт в цене. Можешь глянуть графики за последние десять лет. Иногда стагнирует месяцами, иногда резко идёт в гору, но в целом - вложенные в него бабки только увеличиваются в размере. Вот я и сделал на это основную ставку. Потом уже, позже, стал инвестировать и в ценные бумаги. Голубые фишки, всё такое. Но поначалу - только в серебро.

- Офигеть... - только и произношу я. - А... а при чём тут твоя девушка?

Он понимающе кивает.

- При том, что именно вместе с ней я и стал богатеть. Мы с ней познакомились, когда я был нищим. И у меня не было сомнений в том, что она со мной не ради денег. Но ты же спросила про Клуб? А идеи Клуба на тот момент ещё не было. Я был просто тихим и незаметным инвестором, открывшим ИП. Клуб возник позже. Из-за секса.

- Из-за секса? - оторопело переспрашиваю я.

- Угу, - подтверждает он. - Из-за него.

- Это как? - непонимающе спрашиваю я.

Он выпрямляется. Проводит пальцами по щетинистому подбородку и я, сквозь шум прибоя, я слышу слабый шорох.

- А, вот так. Я её очень любил. Реально любил. Как никого до этого. А она - меня. Я это знал и чувствовал. Но ты ли мы были слишком гордыми, то ли слишком свободолюбивыми, но мы то и дело дико срались. Доходило до реальных скандалов. Орали, били посуду, даже дрались. Да, было и такое. Это не передать. Просто какая-то битва характеров и темпераментов. Ебанутые на всю голову. Оба. А потом мирились и снова какое-то время жили относительно мирно. Я от неё просто балдел. Она была реально той, которую я безумно любил. Просто до усрачки любил. Она была лучшим в моей жизни, и я это очень хорошо понимал. Без неё просто не дышалось, Сейчас об этом легко говорить, но несколько лет назад я бы задохнулся на этих словах. Реально с ума сходил от неё.

Чувствую, как сердце будто вздрагивает от обиды. Если у мужчины есть такая женщина в прошлом, наверное, ничего с ним не выгорит... Я точно не знаю, но мысли именно такие...

- Понимаешь мы не могли быть ни вместе, ни порознь. Нас колбасило, когда мы расходились, а потом мы снова восстанавливали отношения и нас колбасило уже из-за того, что мы делили границы. Честно тебе скажу, я человек довольно властный и у меня всегда была идея её подчинить себе. Я бы только тогда смог бы чувствовать себя спокойно рядом с ней. Потому что она будто всегда создавала риск разрушения отношений. А она была очень независимая. Ей нужно было быть самостоятельной единицей. И в этом и крылась причина наших периодических ссор. Мы воевали за пространство и власть. Она не хотела быть покорной женой, хотя иногда позиционировала себя таковой, а я не хотел быть подкаблучником, хотя иногда себя так вёл. В общем, это, возможно, трудно понять со стороны, но поверь мне, в этом противостоянии очень много боли. Женщина не с женским характером, она одновременно и как барьер и как табличка "Обходи сторой!". Я не обходил. Боролся за нас. А она тоже за нас, но по-другому. В общем, мы воевали.

На его лице теперь ни тени прежней улыбки. Только задумчивость и будто какая-то застарелая боль. Он говорит это так, словно меня рядом и нет. Просто делится с морем впереди своими воспоминаниями и переживаниями.

- В общем, не буду тянуть резину, мы разошлись. Это было очень болезненно. Я просыпался с мыслями о новой жизни, но засыпал будто умирая. И так каждую ночь. На протяжении дня все мои чаяния превращались в какой-то грёбаный ад. Я банально плохо осознавал себя в пространстве квартиры. Не понимал, кто я и что я. Знал только, что надо выдюжить. А ещё понимал, что как бы не старался, нихера у нас с ней не выйдет. Она просто не станет той, с которой можно будет создать семью. А семьёй я тогда просто бредил. Очень хотел детей. Это сейчас я как-то спокойно ко многому отношусь. А тогда я был будто сплошной раной. А она знала, куда бить, когда этого хотела. Впрочем, я тоже не плошал... Мы делали друг другу больно, разбегались, потом задыхались друг без друга, сходились вновь и снова делали друг другу больно... - он на секунду умолкает. - Сейчас, со временем, я понимаю, что это всё инфантилизм. Попытки отстоять что-то уязвлённое детское. Но тогда я просто кипел и взрывался. Как и она.

Он набирает песка в ладонь и медленно, струйкой, сыплет его.