Владетель Мессиака. Двоеженец

Виола Рени бросила странный взгляд на дверь, за которою сидела в заключении маркиза де Салье, и затем вместе с регентом отправилась в приемные покои дворца.

Считаем необходимым объяснить, каким образом овца попала к волчице.

Диана проснулась и тотчас послала за Геркулесом, чтобы узнать, нет ли чего-либо утешительного. Но слуга подал ей письмо. Диана с жадностью прочитала его и с ужасом узнала, что муж ее был в тюрьме и что приговор над ним будет произнесен сегодня же.

Маркиза не потеряла присутствия духа. Она оделась и почти бегом отправилась к тюрьме Шателе. По дороге Диана купила капюшон, чтобы скрыть лицо.

Привратник оказался непреклонен. Ни мольбы, ни просьбы Дианы на него не действовали, он не пропустил ее даже за ворота. Тогда маркиза села у ворот тюрьмы.

Прошел день, наступила ночь. Диана не сходила с места. Вдруг она вздрогнула и встала. Два тюремщика вышли из ворот.

— По крайней мере, его не заставили долго ждать, — сказал один из них, — заключен утром, приговорен вечером, а на утро и казнь!

Диана, словно привидение, предстала перед разговаривающими.

— О ком вы говорите? — спросила она.

— О маркизе де Салье, моя милая!

Маркиза ничего не ответила и побежала в Пале-Рояль. Остальное нам известно.

Толпа придворных наполняла залы Пале-Рояля. В ожидании регента разговоры вертелись исключительно вокруг одного предмета, — предстоящей казни маркиза де Салье. Большинство было возмущено тем, что одновременно с готовым пролиться потоком крови был назначен и день обручения дочери регента.

— Его высочество, регент Франции и графиня Рени! — провозгласил лакей.

Придворные стихли.

В комнату вошел Филипп, он держал за руку Виолу.

— Однако он бледен! — прошептал герцог Лараге на ухо Ришелье.

— Еще бы, — ответил Ришелье, — хотя он и высочество, но все-таки неприятно приказать рубить голову одному из своих же друзей.

Лараге проскользнул в толпу и поспешил раскланяться с только что вошедшим Жераром де Нойалем.

Филипп Орлеанский оставил Виолу Рени среди толпы придворных дам, которые обступили ее с поздравлениями, сам же пошел к придворным. Принимая поздравления с благосклонностью настоящей дочери регента, Виола беспрестанно оглядывалась кругом, как бы отыскивая кого-то в толпе. Наконец она увидала Жерара и сделала ему знак веером. Де Нойаль тотчас подошел к ней. Виола осторожно передала ему ключ и прошептала едва внятным голосом:

— Вот ключ от комнаты, где заперта Диана.

— Что надо сделать?

— Если она останется жива, то погибну я и ты вместе со мной! Настал решительный час. Ты понял меня? Ступай!

Жерар потерялся в толпе.

Де Тианж заметил эти переговоры.

Филипп Орлеанский подвел к Виоле молодого человека красивой наружности, это был граф Пьер де Куртене.

— Дочь моя, — сказал регент, — вот граф де Куртене, которого вы удостоили своим выбором. Граф, — прибавил Филипп, — вручаю вам графиню Рени, мою дочь, я отдаю вам полжизни моей, половину моего сердца.

— Ваше высочество, — ответил де Куртене, целуя Виоле руку, — я постараюсь быть достойным того сокровища, которое получаю от вас!

— Через неделю, господа, — обратился регент к придворным, — вы будете присутствовать в Пале-Рояльской капелле на бракосочетании графини Рени с герцогом Пьером де Куртене.

В это время в залу вошел виконт де Фан-Авен, его костюм был весь в пыли и в беспорядке. Он издали значительно переглянулся с де Тианжем. Пробило девять часов. К капитану гвардии подошел дежурный офицер и сказал ему что-то на ухо.

Де Тианж встал и, подойдя к регенту, тихо сказал ему:

— Ваше высочество! Какой-то монах просит позволения представиться вам.

— Что ему надо?

— Он хочет сообщить вам нечто весьма важное, ваше высочество.

— И при всех, публично?

— Да, при всех. По поводу дела маркиза де Салье, которого он сейчас исповедовал в тюрьме.

Все придворные встрепенулись. Виола спрашивала себя с беспокойством: «Что это значит?»

— И вы берете на себя труд докладывать мне о каком-то монахе, господин де Тианж? — сердито произнес Филипп. — Вы чересчур смелы, маркиз!

— Да, ваше высочество, смел до крайней степени, чтобы предохранить вас от горького раскаяния…

— Хорошо, я выслушаю этого монаха, — сказал регент после небольшого молчания. — Пусть войдет!

Глава XVI МОНАХ

Виола дрожала от страха. Жерар, облокотившись на спинку стула, шептал ей:

— Мы погибли! Диана скрылась, дверь взломана. Бежим, пока есть время!

— Ты меня плохо знаешь! Я дождусь смерти здесь, и кто знает, попытаемся…

В это время вошел маркиз де Тианж. Он вел за руку молодую женщину, белокурые распущенные волосы которой наполовину закрывали ее бледное лицо.

— Ваше высочество! — сказал он. — Маркиза де Салье…

Регент отступил как бы перед привидением, потом он весь вспыхнул.

— Маркиза де Салье! — воскликнул Филипп. — Жива! Так вы обманули меня, дочь моя? — прибавил он, обратившись к Виоле.

— Духи меня обманули, отец мой! — ответила Виола Рени.

— Ваше высочество! — шептала сквозь слезы Диана, бросаясь на колени перед Филиппом. — Ваше высочество, сжальтесь! Прикажите пощадить моего мужа!

«Я чувствую, что схожу с ума!» — подумала Виола.