Владигор. Римская дорога

— Тогда научи меня своему умению, — отвечал Гордиан. — И главное, научи, кого карать и кого заставлять. Читая книги о полководцах и правителях, я так ясно вижу их ошибки, но едва начинаю действовать сам, тут же теряюсь. Кто знает, что истинно, а что ложно?.. Никто…

— Поговори об этом с Мизифеем, он мудр.

— Его мудрость — особенная. Она пригодна лишь для него. Он как будто ходит по лабиринту и прекрасно ориентируется в его сложных ходах. А я? Тут же теряю нить и не знаю, куда ступить, если Мизифея нет рядом и он не указывает мне, куда идти.

Неожиданно Владигор сделал выпад. Рука Гордиана мгновенно взметнулась, чтобы отбить удар. Клинок синегорца отскочил от подставленного меча и, сделав пол-оборота, коснулся правого бедра Гордиана. Именно коснулся, ибо Владигор лишь обозначил удар, но не нанес его. Лезвие замерло, прорезав ткань туники.

— Ты хочешь меня убить? В самом деле? — Гордиан удивленно приподнял брови.

— Ты испугался?

— Не знаю… наверное… Мне приходилось глядеть в лицо смерти, но не могу сказать, что я к этому привык… Как нельзя привыкнуть к обжигающему раскаленному железу… или к холоду льда.

— Ты умеешь красиво рассуждать. Но умеешь ли ты анализировать происходящее?

Меч сделал оборот и вновь коснулся пурпурной туники. Теперь слева.

— Возможно, я смогу… — произнес Марк не особенно уверенно. — Тебе нет никакого смысла убивать меня. Ты два раза спасал мне жизнь.

Гордиан напал первым. Но Владигор даже не стал парировать удар. Вернее, и удара-то не было. Едва юноша замахнулся, как Владигор сделал мгновенный колющий выпад, и клинок вошел по самую рукоять Гордиану в живот. Марк ощутил противный холод стали, рассекающей внутренности. Несомненно, рана была смертельная. Гордиан стоял, покачиваясь, не понимая, что произошло. Он не испытывал боли, лишь невыносимую обиду, и едва не выкрикнул по-детски: «За что?» Потом хотел вытащить меч, но понял, что тут же умрет, если сделает это.

— Неважные рассуждения, — проговорил Владигор. — То, что я когда-то симпатизировал тебе, еще ни о чем не говорит. Особенно здесь, в Риме…

И он выдернул клинок. Все, смерть?.. Гордиан, не отрывая взгляда, смотрел, как стекает по лезвию ярко-алая кровь. Его кровь. А потом и меч, и дымящиеся пятна крови на клинке стали таять. И в руках Владигора не осталось ничего: он разжал ладонь — она была пуста. Гордиан в изумлении ощупал тунику, сдавил пальцами то место, где только что ощущал противный холод клинка. На теле не осталось даже царапины.

— Клянусь Геркулесом… невероятно… Как ты это сделал?!

— Очень просто. Могу и тебя научить защищаться голыми руками. Нападай!

Гордиан сделал выпад. Но в этот раз движения его были медлительны — любой бы без труда отбил его удар, — и он явственно ощутил, как металл его клинка ударился о другой — не менее прочный. Тем не менее в руках у Владигора не было ничего.

— Неважный удар, — заметил Владигор.

— Я только что умер, — напомнил ему Марк. — Не так-то просто пережить смерть.

Теперь Гордиан нанес удар снизу вверх, и если бы Владигор не парировал его (опять же голыми руками), меч рассек бы ему подбородок.

— Уже лучше! А сейчас твой черед. Вложи-ка свой меч в ножны.

Гордиан повиновался. В руках Владигора блеснула разящая сталь — длинный германский клинок, которым он орудовал с изумительной ловкостью.

— Как же я должен защищаться? — спросил Гордиан растерянно.

— Точно так же, как если бы в твоих руках был настоящий меч.

Движение Владигора было столь молниеносным, что и опытный боец вряд ли смог бы отбить его удар. Гордиан лишь беспомощно взмахнул руками. Острие меча уперлось точнехонько в яремную ямку, и если бы Владигор не погасил удар, Гордиан был бы уже мертв.

— Ты замешкался, — заметил учитель, насмешливо глядя на ученика. — Что ж, попробуем еще раз.

Второй выпад был так же пропущен, как и первый. Вновь и вновь размахивал Гордиан руками, но чуда не происходило — клинок всякий раз касался его груди и живота, метя точки, куда могли бы быть нанесены смертельные удары.

— Бейся! — приказал Владигор, неожиданно выходя из себя. — Бейся, коли жизнь тебе дорога и если ты император, а не изнеженный выскочка!

Краска залила лицо Гордиана. В ярости он сделал выпад и… увидел, что рукоять меча торчит из груди Владигора. В первое мгновение он подумал, что, не помня себя, выхватил настоящий клинок и поразил друга. Но его меч преспокойно висел в ножнах. А тот, что торчал из груди Владигора, взялся неизвестно откуда.

— Вытащи эту гадость, мне надоело изображать мертвеца… — заметил Владигор.

Гордиан извлек из его груди меч. И тот медленно растаял в воздухе.