Читаем Владигор. Римская дорога полностью

Владигор. Римская дорога

— Как было объявлено, победителю в грандиозном, невиданном прежде сражении, кроме денежной награды, я дарю этот камень! — и он поднял вверх руку.

Даже на таком расстоянии, Владигор увидел, что это ВЕЛИКИЙ ХРАНИТЕЛЬ. Он весь напрягся. Он был уверен, что Филипп ни за что не отдаст камень просто так, что наверняка он подготовил какую-то уловку, и весь фокус теперь в том, чтобы эту уловку разгадать.

Тем временем император в сопровождении преторианцев спустился по ступеням на арену. Зрители приветствовали его радостными воплями:

— Будь здрав, Филипп Август! — неслось над Колизеем.

За грандиозность зрелища римляне были готовы простить ему все что угодно.

Филипп остановился в нескольких шагах от Владигора. Выступивший вперед центурион жестом велел гладиаторам бросить мечи на песок арены.

— Вот твой камень, Безумец, — сказал Араб, хмуро глядя на синегорца. — А где же мой?..

В этот момент над их головами раздалось хлопанье крыльев — огромный филин кружился на ними.

«Молодец, Филимон», — мысленно похвалил приятеля Владигор.

— Минерва обещала отдать камень здесь, на арене. И она держит слово — он указал на кружащую священную птицу покровительницы мудрецов.

— Погодите! — заорал чернобородый. — Почему победитель он? Это мой камень, и только мой! Я сражался лучше!.. Отдай камень мне!..

Он подался вперед, его рука с зажатым в ней мечом вылетела из-за спины, как жало змеи. Владигор отбил удар, как умел только он, — голыми руками. В следующее мгновение синегорец выдернул из песка свой меч и с размаху отсек голову чернобородому. Голова, подпрыгивая, покатилась по арене, разбрызгивая кровь и вращая глазами. При этом она теряла прежние очертания. Кожа из смуглой сделалась желтой. Борода — тонкой и длинной, глаза сузились…

— Зевулус… — прошептал Владигор.

— Тебе его жаль? — усмехнулся Филипп. — Мне — нет… Он нарушил договор. Юпитер покарал его. А ты… Где мой ВЕЛИКИЙ ХРАНИТЕЛЬ?

— Вот он! — крикнул Владигор.

Из лап филина выпал свиток и, разворачиваясь, полетел на землю и лег у ног императора. Владигор наклонился и коснулся свитка своим аметистом. Пергамент ярко вспыхнул, и в следующий миг от него осталась лишь черная кучка пепла.

— Минерва держит свое слово. И я держу. Это все, что осталось от твоего ВЕЛИКОГО ХРАНИТЕЛЯ.

В это мгновение Филимон ринулся вниз и выхватил своими острыми когтями из пальцев Филиппа камень.

— Предатель!.. — прошипел Филипп и отшатнулся.

— Нападение на Августа! Бей гладиаторов! — раздался вопль преторианцев, и гвардейцы с обнаженными мечами кинулись на оставшихся в живых победителей.

Зрители, почуяв, что им предстоит продолжение действа, которое будет куда интереснее предыдущего, завопили и захлопали в ладоши.

— Остановитесь! — закричал Владигор, но его никто не слышал.

Владигор приставил меч к груди Араба.

— Вели им остановиться, или я тебя убью!

Лицо Филиппа исказилось, — его воля, и он разорвал бы синегорца на куски.

— Прекратить! — прохрипел он. — Эти люди — победители… Прекратить!

Тогда Владигор сорвал перстень с пальца, поднял руку к небу и выкрикнул:

— Юпитер, Всеблагой и Величайший, ради сохранения времени, открой врата, запечатанные богами!..

Арена под ногами Владигора качнулась. Песок стал сыпаться вниз, будто там, под ареной, образовалась невидимая воронка огромных песочных часов. И вскоре черные ее края обнажились… Первым в открытое жерло устремился Филимон, по-прежнему сжимая в когтях ВЕЛИКОГО ХРАНИТЕЛЯ. А следом метнулся Владигор. Последнее, что он видел, проносясь по коридору времени, это отрубленную чуть повыше зубов голову Филиппа Араба… Смерть была от императора всего в двух шагах, если считать годы шагами…

Владигор, возвращался в свой мир.

1997 год.