Владимир

Князь Ярополк ждал их, одетый в затканное серебром голубое платно, с красным корзном на плечах, с позолоченным мечом у пояса. Он стоял неподалеку от своего шатра, вокруг него толпились мужи с Горы, тиуны ратные, тысяцкие.

— Кто это прибыл? — спросил он.

— Послы Владимира.

— Что говорят?

Воеводы, встретившие послов, слово в слово повторили, что сказали послы Владимира, от себя добавили:

— Мы велели им ждать твоего слова.

Князя Ярополка, как видно, поразили слова Владимира. Он стоял бледный у шатра, смотрел на лагерь, на лодии на Днепре, на послов Владимира, которые продолжали сидеть верхом и ждали его слова далеко в поле.

То был час, когда решалась судьба его самого, киевского стола, всей Руси. Еще не было поздно — если бы Ярополк в эту минуту согласился заключить мир со своим братом, может быть, в веках прогремела бы слава Владимира и его — Ярополка, может быть, множество людей не пролили бы крови, не сложили бы головы, а засеяли землю хлебами. Слова Владимира были так просты, понятны, искренни, что даже у Ярополка содрогнулось сердце. Что-то властно говорило ему: «Не иди на брань, послушайся своего брата». И именно в эту минуту один из воевод, вуй Ярополка Блюд, коснулся его рукава, прищурил глаза, делая знак, что хочет с ним говорить, отвел его в сторону, тихо сказал:

— То есть лжа и обман, не может против тебя выстоять брат твой меньшой Владимир, не может синица против орла брань сотворить. Не бойся, княже, Владимира, сына рабыни, наше воинство достойно встретит его воинов, ждет тебя победа на поле брани.

Князь Ярополк уже не слышит голоса сердца, быстрым шагом возвращается к своему шатру, останавливается, говорит воеводам, которые встретили послов князя Владимира:

— Передайте им, что я не хочу говорить с сыном рабыни.

4

До сих пор на кручах и в песках выше Любеча, на крутом правом берегу, когда отшумят весенние воды, когда из глубин днепровских вынырнут глинистые обрывы и желтые Пески, — повсюду там белеют человеческие кости, пробитые черепа, ржавые мечи и копья, сломанные вилы.

Воины князя Ярополка и князя Владимира встретились на высокой круче, которую много позже, словно стараясь смыть человеческую кровь, прорвала, разрыла, размыла вода. Там, на Старике, как назвали это место люди, ныне голубеют озера, растет осока, одинокие чайки тоскуют над водой и прибрежными зарослями.

То была лютая, кровавая сеча, ибо тут скопились все лодии Ярополка, сюда же прибыло множество войска пешего и конного из Киева и всех земель, — князь Ярополк понимал, что, если он не остановит северное войско у Любеча, оно быстро растечется по Днепру, перебросится на Десну — и тогда ему трудно придется в Киеве.

Сеча началась поприщ за десять от Любеча, в самом узком месте Днепра. Князь Ярополк велел поставить на якоря и связать вместе веревками и лыком больше пятисот лодий, — так образовался на Днепре заслон, сквозь который, казалось, не могли прорваться лодии Владимира.

Ярополк придумал еще одно: он велел перекинуть с лодии на лодию доски, и на Днепре образовался мост, по которому воины могли переходить с берега на берег.

А тем временем на берегу рать встала против рати: впереди, щит к щиту, выставив вперед щетину копий, бывалые бородатые воины, готовые принять первый удар, за ними пращники и лучники, они должны были выпустить в голубой воздух перед собой тысячи стрел и острые камни, дальше воины с короткими вилами и мечами, сзади всех тьма вооруженных мечами, топорами, деревянными молотами с привязанными к ним камнями или железными крюками на концах и просто дубинами из дуба и граба убогих людей, воинов.

Было у Ярополка в запасе и конное войско, — оно ожидало в оврагах у Днепра, в поле, в лесах и рощах, готовое лететь вперед, как только понадобится.

И еще раз, когда обе рати остановились, выехали вперед с рогами кликуны князя Владимира, предлагали русским людям-братьям бросить оружие… Никто из стана Ярополка им не ответил, вместо этого лучники и пращники выпустили первую тучу стрел и камней, тысяцкие и воеводы приказали воинам идти вперед.

Люди эти хотели жить, еще вчера, быть может, шли они за ралом в поле, — и вот под их ногами загорелась земля, на небосклоне поднялись черные тучи, безжалостный князь и еще более безжалостные старшины велели им идти вперед, уничтожить других, ибо только там, говорили они, за человеческими трупами, лежала мирная жизнь их самих и их семей.

А стрелы и камни летели уже с обеих сторон, вот двинулись вперед, как гигантская змея, воины Ярополка, вот столкнулись они с войском Владимира: глухо гудели щиты, кричали умирающие, звенели колья и вилы, свистели молоты, дубины.

Много раз сходились и расходились воины, рати то отступали, то стремительно бросались вперед, земля была усеяна трупами, залита кровью… Одновременно бой шел и в поле, туда вырвались из лесов всадники.

Ярополк и его старшины ошиблись: их всадников ждали в лесах всадники Владимира, они приняли бой и сами ударили на врага. Теперь кипели и берега и поле, нигде не было спасения…