Владимир Басов. В режиссуре, в жизни и любви

Басова все боготворили – актеры, рабочие, осветители. Я не могу вспомнить, чтобы он к кому-либо плохо относился или не хотел видеть рядом с собой. Но мог себе позволить принять участие в восстановлении справедливости: помню, что на съемках «Тишины» на буровых, в Баку, нам всем очень надоел один актер-азербайджанец – такой был у человека характер, что его все не любили, рабочие на него постоянно жаловались Басову. И тот сказал: «Подождите, ему отольется». И правда, отлилось. Однажды во время съемок одного из эпизодов, в котором на буровой забил нефтяной фонтан, Басов, предварительно выведя «из-под огня» невиновных, дал раньше времени команду «мотор», и нефть хлынула прямо на того самого актера. А Басов сидел, как святой, и руками разводил: прямо не знаю, и как это все получилось!

Он вообще озорной был, азартный. Очень любил элегантно одеться и прийти похвастаться обновкой. Басов был необычайно обаятельным, все делал с юмором, жизнеутверждающим и незлобливым. Очень любил внимание и всегда оправдывал ожидания тех, кто сбегался «на Басова» – посмотреть, послушать. И где бы он ни появился, сразу возникали люди, они шли буквально отовсюду. Стоило только ему появиться в доме – сразу откуда-то возникали соседи, знакомые. Он был мне как младший брат – я старше его на 11 лет, и все мои родственники его обожали. Они называли его «общественный человек», подразумевая, что он всегда любил общество. Когда мой муж попал в реанимацию и к нему никого не пускали, даже меня, в палату прорвался Басов – повидался с моим мужем, сказал ему то, о чем я его просила, как поверенный. Мне тоже довелось принимать участие в его личных делах, мы вообще с ним дружили, он мог мне рассказать многое, если не все, – редко, с кем он бывал столь откровенным. У него было много друзей, но самые близкие ему люди, конечно, Швейцеры, с ними он учился и дружил домами. Миша очень на него влиял, а с Соней Басов всегда соревновался в юморе – она тоже была очень остроумным и смешливым человеком…

Помню, что однажды Наум Воинов решил купить машину. Узнав об этом, я страшно удивилась: «Зачем вам, вы же с техникой обращаться не умеете?» Воинов, кажется, даже немного обиделся: «А вот как же ваш Басов?» И я ему сказала: Так то Басов: Басов сядет, расскажет сказки, и ему все сделают, он всех заставит на себя работать, и люди будут считать за счастье помочь ему». Как, кстати, и он – всегда был рад помогать и поддерживать».

Наталья Величко, сыгравшая Асю в «Тишине» и советскую разведчицу Эльзу в фильме «Щит и меч», вспоминает:

«Басов потряс меня своей конкретностью. Первое, что он сказал мне при встрече: «Я уже снимаю картину полным ходом, я спешу, поэтому мы сразу начнем снимать, но, если я увижу, что вы не справляетесь, я вас заменю, идет?» Я сказала: «Идет». «Тишина» не была моей первой попыткой кинопроб – до этого я целый год готовилась к роли Наташи Ростовой у Бондарчука. (Потом этот свой опыт я использовала в работе над ролью в «Тишине», и, когда после премьеры я сказала Юрию Бондареву, что играла советский вариант Наташи Ростовой, он признался: Наташа, я потрясен, когда я писал Асю Вохминцеву, я думал именно о ней, о Наташе Ростовой».) У меня были пробы и на другие картины, и меня просто измучили репетициями, указаниями, я так уставала от подготовительного этапа так и не осуществившейся работы. И вдруг – все с ходу, все сразу же и сейчас. И очень просто: режиссер честно сказал: «Я спешу, и мне надо, чтобы вы сыграли». Сказано это было весело, легко. И дальше все покатилось так же быстро, как и началось, – я не успела опомниться, как уже все сыграла.

Басов вообще все делал легко – я не видела никаких режиссерских страданий, творческих мучений. У меня создалось впечатление, что идет какая-то веселая работа. Басов очень успокаивал, я чувствовала, что на площадке царит добродушный, очень легкий человек. Рядом с ним приходила уверенность в себе, в свои силы. Первое время я еще дрожала, а через три дня мне полегчало, и потом с каждым днем я становилась все смелее. И осмелела настолько, что даже принималась с ним спорить. Я говорила – нет, не буду делать так, как вы говорите, я буду делать по-своему. Нигде больше в моей киножизни, ни с каким другим режиссером я не могла позволить себе подобное. А тогда я чувствовала, что спор сойдет мне с рук, что это даже нравится режиссеру. И Басов мне подыгрывал: «Я режиссер, а ты со мной споришь!» Но я смело отвечала: «Как хотите, Владимир Павлович, а я буду делать только так, а не вот так!»