Владимир Лебедев

Сохранив на обложке почти ту же композицию, Лебедев пожертвовал некоторыми из набросков, сопровождающих текст, более строго и продуманно построил развороты, придав им не только декоративно-ритмическую, но и сюжетную связь, и сделал четыре страничных рисунка, в которых представлены узловые сцены рассказа. Первый рисунок изображает процветающее семейство Твистеров перед отплытием из Америки. По своему эмоциональному строю этот «групповой портрет» перекликается с лучшими рисунками из сатирической серии «НЭП». На втором рисунке, отнюдь не сатирическом, мы видим негра, спокойно идущего по лестнице отеля; справа и слева повторяются в зеркалах его отражения. Сатирический комментарий к этому рисунку дан на том же развороте, в наброске головы Твистера, остолбеневшего от возмущения. Третий рисунок, подобно первому, дает «групповой портрет» семейства Твистеров, только в иной ситуации и с иной характеристикой: миллионеры выглядят не самодовольными и спесивыми, как прежде, а жалкими в мире новых общественных отношений, которых они не в силах понять. И наконец, четвертый рисунок изображает сон Твистера, превращающий его из миллионера в бездомного бродягу; для него уже нет места и в Америке. Иллюстрационный цикл становится, таким образом, сюжетно законченным и обретает острый политический смысл, которого недоставало первому варианту лебедевской работы.

Рисунки к «Мистеру Твистеру» были приняты зрителями и критикой как большая удача художника. Такой же удачей явились реалистические иллюстрации к сборнику детских стихотворений Маршака «Сказки, песни, загадки», выполненные в 1935 году, но изданные Детиздатом лишь тремя годами позднее. По справедливому отзыву А. Д. Чегодаева, «некоторые из цветных литографий к этому сборнику, показанные впервые на выставке иллюстрации 1936 года, стали этапом на пути реалистического прогресса детской книги 1930-х годов, настолько они были исполнены живого, непосредственного чувства, естественной верности характеров и действий („Почта“, „Мэри и баран“, „Усатый-полосатый“, „Мельник, мальчик и осел“ и др.)»[68]. Одну из лебедевских автолитографий этого цикла репродуцировал журнал «Большевистская печать»[69].

Совершенно иначе сложилась судьба другой книги, оформленной Лебедевым в тот же период. Речь идет о сборнике избранных стихотворений Маршака под идентичным заглавием «Сказки, песни, загадки»; сборник вышел в свет в издательстве Academia (1935).

Эта малотиражная книга, напечатанная с необыкновенной тщательностью, предназначалась, в сущности, не детям, а библиофилам, художникам и специалистам по полиграфии; ее издавали не ради стихов Маршака (неоднократно выходивших в других изданиях), а исключительно для того, чтобы дать хорошие воспроизведения акварелей и рисунков Лебедева, выполненных по специальному заказу издательства.

Работа Лебедева подверглась суровой критике сначала на совещании по детской литературе в ЦК ВЛКСМ в январе 1936 года, а потом в редакционной статье газеты «Правда» — «О художниках-пачкунах».

Статья выражает возмущение «мрачным разгулом уродливой фантазии Лебедева, который, если бы захотел, мог бы дать талантливые, понятные рисунки <…> Вот книга, которую перелистываешь с отвращением, как патологоанатомический атлас. Здесь собраны все виды детского уродства, какие только могут родиться в воображении компрачикоса <…>

Даже вещи, обыкновенные вещи — столы, стулья, чемоданы, лампы — все они исковерканы, сломаны, испачканы, приведены умышленно в такой вид, чтобы противно было смотреть на них и невозможно ими пользоваться. Словно прошел по всей книге мрачный, свирепый компрачикос и всё испортил, изгадил, на всем оставил грязную печать. А сделав свое скверное дело, расписался с удовольствием: рисунки художника В. Лебедева.

^{113. С. Маршак. „Сказки, песни, загадки“. Суперобложка. 1935}

<…> Это сделано не от бездарности, не от безграмотности, а нарочито — в стиле якобы детского примитива. Это — трюкачество чистейшей воды. Это — „искусство“, основная цель которого — как можно меньше иметь общего с подлинной действительностью»[70].

В дальнейшем художественная критика не раз обращалась к этой работе Лебедева, продолжая отзываться о ней в целом отрицательно.

В известной, уже цитированной выше книге А. Д. Чегодаева «Пути развития русской советской книжной иллюстрации» (1955) рисунки, опубликованные издательством Academia, названы «ультра-эстетскими» и осуждены за «формалистическую манерность и претенциозную бесформенность»[71].