Владимир Листенгартен

По мнению российских политологов, которые они высказывают на телевидении, жить в Соединенных Штатах из-за кризиса стало просто невозможно: по улицам бродят бесчисленные толпы безработных, бомжей, которых выкинули из их домов и квартир, многие семьи голодают. В результате наши знакомые звонят нам из России по телефону:

– Ну как вы там, очень стало плохо? Но хоть на еду вам хватает?

Ну, а после того, как послушаешь прогнозы российских политологов относительно будущего Америки, вообще оторопь берет. Так, на днях я слышал по телевидению, как один уважаемый российский «ученый» заявил, что финансовый кризис в Соединенных Штатах в ближайшее время перейдет в политический, страна распадется на несколько мелких частей, при этом север страны отойдет к Канаде, а юг – к Мексике. Другой деятель предсказал: «Доллар будет слабеть и слабеть, и кончится тем, что каждый американский штат введет в обращение свою собственную валюту!» Все эти мнения и прогнозы являются чистейшим вздором, переносом собственных бед через океан в Соединенные Штаты. Навеяны они произошедшим около двадцати лет тому назад распадом Советского Союза, потрясшим население страны, дефолтом, который пережила Россия, обесценением рубля и, наконец, сегодняшними реальными проблемами населения: бедностью, нехваткой лекарств, отсутствием жилья и тому подобным. Кроме того, мысль о наличии «внешнего врага» настолько укоренилась в мозгах всех этих политологов и «ученых», что они просто выдают желаемое за действительность!

Ротвейлеры

 

Есть у меня одна знакомая – Ирен. С детства она очень любила собак. У нее всегда были одна или две собаки, с которыми она постоянно возилась. После эмиграции из СССР она поселилась в одном крупном городе Америки. Получила образование и начала работать. И снова вспомнила о своих любимых собаках. Но если в СССР собаки у нее были маленькие: таксы, японские хины, – то теперь, в Америке, она завела двух ротвейлеров. Это большие и весьма агрессивные собаки. Причем опасны они не только для окружающих, но иногда и для самого хозяина или хозяйки. Но Ирен считала, что ее ротвейлеры – душечки и не способны кого-нибудь обидеть. Когда она бывала дома, то ни на минуту с ними не расставалась. Они ходили за ней из кухни в гостиную, из гостиной в спальню, сидели у двери, когда она шла в туалет. Мало того, собаки спали вместе с Ирен на ее большой двуспальной кровати (как говорят в Америке – king size bed).

И вот, наша Ирен однажды познакомилась с молодым человеком, за которого вскоре вышла замуж. После этого прошла пара месяцев, и однажды я встретил ее, выгуливающую собак в парке. Она рассказала мне, что редко выводит собак в парк, так как ее дом имеет очень большой задний двор – backyard, где собакам полное раздолье. Но, в основном, они – собаки домашние и большую часть времени проводят в доме. Я спросил:

– А они не ревнуют тебя к мужу?

– Да нет, что вы, они его тоже очень полюбили, и он их обожает.

– Я рад за тебя. Но как же ночью, ведь собаки, насколько я помню, привыкли спать с тобой в одной постели?

– Они и сейчас спят с нами в одной кровати – со мной и моим мужем!

У меня на лице появилось такое выражение, что Ирен сочла нужным пояснить:

– Мы просто заказали специальную кровать, которая раза в полтора шире той, что была у меня раньше – и все прекрасно помещаемся.

Я больше ничего не спрашивал. Про себя я подумал, что у людей бывают, все-таки, совершенно дикие причуды. А может быть, она меня просто разыгрывала и собаки спокойно спят не в кровати, как раньше, а у кровати?

Поезд ушел!

 

Однажды сослуживец Андрея, такой же, как и он, эмигрант, пригласил его к себе в гости.

– Ты что-нибудь отмечаешь?

– Да, завтра мой день рождения, а я всю жизнь и в хорошие, и в плохие времена всегда его справлял. В этот раз мы отмечаем этот день не очень широко, не в ресторане, а дома, и гостей будет немного, человек 8-10. Я тебя жду.

Андрей был холост, особых дел у него на этот день не намечалось, да и отказаться прийти в гости к сослуживцу было как-то неудобно.

Компания собралась разношерстная и разновозрастная. Внимание Андрея привлекла молодая женщина лет 30, довольно интересная. Она была с мужем, который вызвал у Андрея отрицательные эмоции: ему было лет 60, он был толст, у него был бросающийся в глаза большой рот с отвисшей влажной нижней губой, маленькие широко расставленные глаза и широкий длинный нос. Андрею было совершенно непонятно, как такая молодая и красивая женщина могла выйти замуж за человека вдвое старше ее, да еще с такой внешностью.