Владимир Маслаченко: «Пеле повезло, что он не играл против меня»

В это непросто поверить, но он первым из наших вратарей при отражении мяча, летящего в ворота, стал играть ногами, хотя традиционно было принято считать, что сие не есть высокий вратарский стиль. Вратари знают, сколь коварен мяч, летящий в ворота рядом всего в полуметре или метре от тебя. Казалось бы, он нетруден, но это не так. Вратарь попросту не успевает «сложиться». Статистика показывает, что именно такие мячи часто бывают голевыми.

И вот Маслаченко решил попробовать сыграть, как хоккейный вратарь, — ногой. Причем если мяч точно отбить, то можно направить его своему полузащитнику или нападающему и тем самым начать неожиданную атаку. Случалось, что он не ловил даже мяч, летящий низом к нему в руки, пусть и в безопасной обстановке. Он отбивал ногой, но — своему. Начал отрабатывать такой прием на тренировках, и вскоре этот прием стал одним из его фирменных знаков. Раз в Алма-Ате нападающий «Кайрата» Остроушко бил ему в упор с четырех метров. Казалось, шансов никаких. Но он успел подставить ногу и отбил. Спартаковцы тот матч выиграли — 1:0. Но однажды в Киеве он пропустил прекрасно пробитый Андреем Бибой именно «ближний» мяч. В тот момент он словно забыл про новый отработанный прием и «сложился». Опоздал, и тот гол стал единственным в матче. Непростительный гол.

Интересно, что в разработке приемов и тактики вратарской игры никто из наших тренеров участия не принимал. Правда, теперь уже Маслаченко никто не мешал так играть. Позже старший тренер «Спартака» Никита Симонян говорил во время установки на игру: «Мы должны стремиться начинать атаку от своих ворот. Володя вводит мяч в игру. Так мы начинаем атаку».

Маслаченко превратил тренировку вратаря, методику его подготовки в почти культовое понятие и действие — ничего подобного ранее у нас не разрабатывалось, не создавалось. Он пришел к выводу, что за полтора-два часа тренировочных занятий команды даже одаренный и старательный вратарь при существующей практике подготовки будет прогрессировать медленно. И потому во вратарской подготовке все нужно менять. Что он, в конечном счете, и сделал и сам же на себе испробовал. Он использовал свои знания анатомии и физиологии, собственную практику и опыт. Много позже Валерий Лобановский попросил у него своего рода небольшое методическое пособие для тренировки вратарей киевлян. Маслаченко согласился, но с оговоркой: «Я должен сам следить за тем, как они будут выполнять мои рекомендации». Так они и не договорились.

Однажды (во время полета над Атлантикой в самом центре Бермудского треугольника) старший тренер «Зенита» Юрий Морозов предложил ему: каждый месяц Маслаченко приезжает в команду на десять дней и занимается по своей методике с вратарями. Но тот уже активно работал на телевидении и сказал, что не сможет выкроить для этого время. Морозов настаивал, сообщил, что с этой просьбой к Сергею Лапину (председателю Гостелерадио) обратится сам Григорий Романов (первый секретарь ленинградского горкома партии, член Политбюро ЦК КПСС). Но Маслаченко так и не согласился. Он уже был с головой в телевизионных делах и не мог раздваиваться.

Он охотно и умело руководил игрой своих ребят. Это было актуально, так как в ту пору контакт игроков и тренера команды был затруднен, ибо место тренеру отводилось на трибуне. Вратарь в ходе игры мог внести перестановку в персональной опеке. Если, к примеру, кто-то не справлялся со Стрельцовым, Маслаченко прикреплял к нему другого опекуна.

А как он руководил обороной! Л как заводил своих, вселял в них боевой дух! Однажды в матче против торпедовцев он так их накачал, что ребята, проигрывая, переломили ход игры, сравняли счет, а потом забили решающий гол. Мэтр советской спортивной журналистики Юрий Ваньят, он же известный приверженец автозаводцев, разрешился тогда на страницах своего «Труда» пространной хулой в адрес спартаковского вратаря: тот-де орал на своих громче всех болельщиков вместе взятых.

Вскоре спартаковцы играли в Ворошиловграде против местной «Зари». И опять поначалу проигрывали. Но снова голкипер взял игру в свои руки и довел ее до победного итога.

Все в одночасье изменилось. Завершилась, как- то сразу оборвавшись, целая эпоха в его жизни. В свои неполные тридцать три он полагал, надеялся, верил, что будет играть в большой футбол еще лет семь-восемь. Причем оставаясь среди лучших, на уровне сборной страны. Конечно, если не вмешается серьезная затяжная травма. Такому строю мыслей и состоянию духа способствовала достаточно трезвая самооценка: он проживал в тот период свои лучшие годы на иоле, был в отличной форме, он не устал, не утратил свежести и чувства радости, приносимого игрой. Он был строг к себе, не имел вредных привычек и склонностей, усердно тренировался и вообще тщательно и всесторонне поддерживал свое боевое состояние, что, несомненно, способствовало бы долгой жизни на поле, будь она желанна и востребована. Вдохновлял и пример Льва Яшина, который приближался к сорокалетию, но по-прежнему был в порядке.