Владимир Высоцкий

Жил я славно в первой трети
Двадцать лет на белом свете —
по учению,
Жил безбедно и при деле,
Плыл, куда глаза глядели, —
по течению.

Заскрипит ли в повороте.

Затрещит в водовороте —
я не слушаю.
То разуюсь, то обуюсь,
На себя в воде любуюсь —
брагу кушаю.

И пока я наслаждался,

Пал туман и оказался
в гиблом месте я, —
И огромная старуха
Хохотнула прямо в ухо,
злая бестия.

Я кричу, — не слышу крика,

Не вяжу от страха лыка,
вижу плохо я.
На ветру меня качает…
«Кто здесь?» Слышу — отвечает:
«Я, Нелегкая!

Брось креститься, причитая, —

Не спасет тебя святая
Богородица:
Кто рули да весла бросит,
Тех Нелегкая заносит —
так уж водится!»

И с одышкой, ожиреньем

Ломит, тварь, по пням, кореньям
тяжкой поступью.
Я впотьмах ищу дорогу.
Но уж брагу понемногу —
только по сту пью.

Вдруг навстречу мне— живая

Колченогая Кривая —
морда хитрая:
«Не горюй, — кричит, —
болезный.
Горемыка мой нетрезвый, —
слезы вытру я!»

Взвыл я, ворот разрывая:

«Вывози меня, Кривая, —
я на привязи!
Мне плевать, что кривобока,
Криворука, кривоока, —
только вывези!»

Влез на горб к ней с перепугу, —

Но Кривая шла по кругу —
ноги разные.
Падал я и полз на брюхе —
И хихикали старухи
безобразные.

Не до жиру — быть бы живым, —

Много горя над обрывом,
а в обрыве — зла.
«Слышь, Кривая, четверть ставлю —
Кривизну твою исправлю,
раз не вывезла!

Ты, Нелегкая, маманя!

Хочешь истины в стакане —
на лечение?
Тяжело же столько весить,
А хлебнешь стаканов десять —
облегчение!»

И припали две старухи

Ко бутыли медовухи —
пьянь с ханыгою, —
Я пока за кочки прячусь.
К бережку тихонько пячусь —
с кручи прыгаю.

Огляделся — лодка рядом, —

А за мною по корягам,
дико охая,
Припустились, подвывая.
Две судьбы мои —
Кривая да Нелегкая.

Греб до умопомраченья,

Правил против ли теченья,
на стремнину ли, —
А Нелегкая с Кривою
От досады, с перепою
там и сгинули!

1976

Песня о судьбе