Владимир Высоцкий. Человек народный

Константин Кедров: В те времена нас спасали «ребра» так называемые: самопальные пластинки на рентгеновских снимках. Дальше уже пошла магнитофонная культура. Энтузиасты записывали все то, чего не хотела видеть советская власть. А она не хотела Вертинского, она не хотела Петра Лещенко. И много чего еще! До сих пор удивляюсь: почему советская власть все время вредила самой себе, разжигала ненависть к себе со стороны интеллигенции? Думаю, связано это, прежде всего, с чудовищным бескультурьем и крайне незатейливым вкусом ее руководства. Мне вот Любимов рассказывал, что тот же Брежнев очень любил плакать. Генсек был твердо уверен, что искусство — это когда плачут, что-нибудь слащавое, сентиментальное. Любимов как-то, при выпавшей случайно встрече, пригласил Брежнева на свой спектакль «А зори здесь тихие», по Борису Васильеву. Сентиментальная такая вещь про молодых девушек, что геройски погибли. Брежнев ответствовал: «Ну, я в театр не могу прийти: я — руководитель государства! Я же там обязательно расплачусь!» Хрущев тоже не понимал, что такое искусство. Он говорил: «Я считаю, что литература — это артиллерия, которая бьет, куда нам надо!» И он так действительно думал. Вкусы высших партийцев были, в лучшем случае, на уровне какого-нибудь романса. Поэтому всю острую, социальную песню они и не понимали.

Еще версия: силовые структуры (прежде всего КГБ, отвечающий тогда за практику насаждения и «оберегания» господствующей в стране идеологии) пытался в определенной степени «упредить» все то, что не совсем ложилось в русло идейного официоза.

Алексей Певчев: Конечно, прямого «запрета на Высоцкого» в СССР не было. А как его можно было запретить? Разом стереть со всех магнитофонов? Посадить? Советская власть была какой угодно, но не глупой. Любая подобная выходка, моментально привела бы к прижизненной канонизации Высоцкого. И дело тут не в вое, который подняли бы все вражеские голоса и правозащитные организации, а в огромной любви народа, проживающей на территории от Калининграда до Владивостока. Масштаб личности Высоцкого не укладывался ни в какие идеологические рамки и даже нелепым советским чиновникам была понятна вся нелепость этого занятия.

Но «отчитаться» то — в случае чего! — все равно было необходимо. Вот и «стелили соломку», дабы показать служебное рвение в деле оберегания «госбезопасности» — во всех областях, в том числе и в сфере культуры.

Если посмотреть вышедшие на сегодняшний момент публикации, то можно увидеть, что тема «Высоцкий и КГБ» — является довольно часто обсуждаемой. Одни авторы уверяют, что «комитетчики» его жестко прессовали. Правда, все аргументы — опосредованные: мол, а кто еще смог бы так удачно «вредить» Высоцкому, «затирать» его в самых разных ситуациях, снимать с ролей и отменять гастроли? Другие — как ни странно, но подобных свидетельств набирается гораздо больше! — наоборот, пытаются доказать, что Высоцкий был и с КГБ, и с МВД чуть ли не «на дружеской ноге». Во всяком случае, многие «силовики» открыто симпатизировали Высоцкому.