Владимир Высоцкий. Человек народный

Сергей Жильцов: Некоторые песни Высоцкого становятся через какое-то время малопонятными. В том смысле, что были написаны на злобу дня: как говорится, «утром — в газете, вечером — в куплете». А что-то уже становится историей. Простой пример — это песенка «О слухах»: когда-то там был куплет о том, что «отменили даже воинский парад». А воинский парад отменили 1 мая 1969 года. Вот Высоцкий об этом и поет. Но в поздних концертных выступлениях он уже не исполняет этот кусок, потому что слушатели уже и не помнят, о чем идет речь, — много времени прошло с того события.

Социальная тематика — это не любовная лирика, где плачущая свечка или томный вздох в ночи могут благополучно гулять по текстам целые столетия, нисколько не теряя актуальности. Тут — все очень быстро меняется. Если какие-то реалии не находятся на острие общественного внимания, то о них просто забывают.

Сергей Жильцов: Можно вспомнить песню «Жертва телевидения», где Высоцкий сначала пел «С Мюллером я на короткой ноге». Но когда он это писал, кто такой Мюллер — было понятно. Это в те годы был очень известный футболист из ФРГ. Но когда в 1973-м вышел фильм «Семнадцать мгновений весны», люди стали ассоциировать героя песни с одним из действующих лиц фильма, руководителем гестапо. И, чтобы не объяснять каждый раз, о каком именно Мюллере идет речь, Высоцкий просто этот кусок убрал. Когда он написал песню «Лекция о международном положении», сначала пел: «Уйдет вдова Онасисса, Жаки. Я буду мил и смел с миллионершами. Вы дайте только волю, мужики». Но большинство слушателей и тогда-то особенно не знали эту «Жаки», а в восьмидесятом — так и совсем забыли. Поэтому Высоцкий стал заканчивать песню на два куплета раньше. И не раз так было: какие-то злободневные вещи он переставал исполнять, потому что видел непонимание в глазах зрителей — осознавал: что-то уже устарело.

Зрительский интерес — вещь двоякая. С одной стороны, именно зритель, а не критик или искусствовед определяет то, что называют популярностью, востребованностью, актуальностью. С другой стороны, излишняя погоня за всем этими категориями может сильно ограничивать автора как в творческом плане, так и в выборе средств выражения. Ведь когда зритель пришел с активным требованием «сделайте мне красиво!», то особого маневра у автора уже и не остается. Если, конечно, он хочет удержать этого зрителя.