«Владимир Высоцкий – Суперагент КГБ»

Так как в качестве продюсера Калманович часто выезжал в Европу, то ему не составило особого труда встречаться с резидентами советской разведки на территории Западного Берлина, а затем и Восточной Германии. Получение им статуса почетного консула и гражданина Бопутатсваны, а затем и Сьерра-Леоне дало ему возможность беспрепятственно въезжать на территорию СССР и осуществлять встречи со своими боссами из КГБ непосредственно в Москве.

Итак, для подавляющего числа близких людей Высоцкий в январе 1979 года совершал обычный вояж к жене во Францию. И только посвященные знали, что на самом деле Франция для него лишь транзитная точка пути, а главная - США. Поэтому, оформляя в театре отпуск, Высоцкий всем говорил, что летит в Париж. Даже родителям своим он сказал то же самое. И это при том, что на руках он уже имел два паспорта: французский на имя Владимира Семеновича Высоцкого и американский на имя Владимира Семеновича Шуцмана. Естественно, оба паспорта были получены в московском ОВИРе при посредничестве КГБ (он дал команду), поэтому все было спланировано заранее.

января 1979 года Высоцкий вылетел из Шереметьево в Париж. Там он встретился с Бабеком Серушем, который был одним из главных участников этой шпионской одиссеи. Компаньоны и друзья обговорили все детали предстоящей Высоцкому в Америке шпионской операции: под прикрытием концертов надо было встретиться с ценным агентом ПГУ, который служил важным звеном в цепочке взаимодействия с Пабло Эскобаром и Медельинским наркокартелем. Здесь же было обговорено и прикрытие для Высоцкого: он должен был из Парижа выехать в ФРГ, где, встретившись с Шабтаем Калмановичем, при его посредничестве (а мы помним, что Шабтай выполнял еще и продюсерские функции) должен был дать один концерт для русскоязычных слушателей.

Одновременно с этим, при пересечении Высоцким границы Франции и ФРГ, в американской газете «Новое русское слово» (11 января) должна была выйти реклама предстоящих американских концертов Высоцкого. Была придумана и легенда для объяснения этих концертов: дескать, деньги (причем большие) срочно понадобились Марине Влади для неотложной операции после перенесенной на съемках травмы. А в качестве личного поручителя за Высоцкого (и человека, который якобы и помог организовать его концерты) должен был выступить профессор русской словесности Альберт Тодд из «Клинс колледжа», близкий друг Евгения Евтушенко.

Операция прошла как по нотам. Пробыв пару дней в Париже, Высоцкий выехал в ФРГ, в Мюнхен, где его встретил Калманович, который приехал в эту страну как бизнесмен - он закупал у Серуша строительные машины для Африки. В тот же день Высоцкий дал концерт во Франкфурте- на-Майне (причем ехать туда он не мог, не было отметки в паспорте, но Калманович уговорил пограничников отпустить его в залог своего дипломатического удостоверения), а утром следующего они вылетели в Нью-Йорк. Позднее Калманович будет уверять всех в своих интервью, что лететь с Высоцким никуда не собирался, но подпал под его обаяние и поменял все свои планы. На самом деле это была всего лишь уловка: эта совместная поездка было обговорена заранее, поскольку именно Калманович, имея связи в Нью-Йорке, должен был помочь Высоцкому адаптироваться там и находиться при нем все дни гастролей.

За организационную сторону американских гастролей Высоцкого отвечал тамошний импресарио - бывший гражданин СССР Валерий Шульман, с которым был хорошо знаком Калманович (как мы помним, тот тоже был импресарио, правда, в Израиле).

Свое пребывание в Америке Высоцкий начал с концерта 17 января, который он дал в нью- йорском Бруклин колледже (20.30). Зал вмещающий три с половиной тысячи человек, был переполнен. Как уверяют очевидцы, это было что-то невероятное. В тот же день Высоцкий совершил на первый взгляд смелый, но с другой стороны (шпионской, где главной целью было понравиться американцам) вполне закономерный поступок: дал интервью радиостанции “Голос Америки” и спел в эфире три песни: антироссийскую “Что за дом притих... ” (а не продержавные “Купола”) и две шуточные “А ну отдай мой каменный топор... ” и “Песенку про слухи”.

В Нью-Йорке Высоцкий наконец-то навестил своего родственника - бывшего советского гражданина, поэта-песенника Павла Леонидова (до этого они находились в ссоре, которая тянулась с момента отъезда последнего из СССР в 1974 году). Во время этой встречи Высоцкий признался в том, что собирается в скором времени приехать жить в США. Отметим, что почти никому в Союзе Высоцкий об этом не говорил (даже родителям), а Леонидову признался. Зачем? Он хотел, чтобы это выглядело естественно, не как побег, а как желание жить на две страны и заниматься здесь любимым делом - творчеством. Леонидов должен был распространить эту легенду среди русскоязычной диаспоры в Нью-Йорке.