Владимир Высоцкий — жизнь, легенда, судьба

…И будут веселы они или угрюмы,
И будут в роли злых шутов и добрых судей,
Но нам предложат деревянные костюмы —
Люди! Люди!
Нам даже могут предложить и закурить:
«Ах, — вспомнят, — вы ведь долго не курили!
Да вы еще не начинали жить!..»
Ну, а потом предложат: или — или.
Дым папиросы навевает что-то,
Одна затяжка — веселее думы.
Курить охота! Ох, как курить охота!
Но надо выбрать деревянные костюмы.
И будут вежливы и ласковы настолько —
Предложат жизнь счастливую на блюде,
Но мы откажемся, и бьют они жестоко —
Люди! Люди! Люди!

Режиссер фильма «Интервенция» Г. Полока вспоминает, что Высоцкий, задолго до утверждения его на роль, стал заниматься эскизами к фильму, встречался с композиторами, ходил на съемки других актеров. Он был неофициальным режиссером по стилю: «Мы задумали с ним мюзикл, но не по принципу оперетты, которая строится на чередовании диалогов и музыкальных номеров…

Следовало все действие насытить ритмом, и только в кульминации вдруг выстрелит «номер». Решили ставить фильм так, чтобы не было обычных бытовых разговоров, а все сцены, все диалоги были музыкальны изнутри».

Конечно, как и всегда, были трудности в утверждении Владимира Высоцкого на роль в «Интервенции». Лен-фильмовцы считали, что он сугубо театральный актер, что он никогда не овладеет кинематографической органикой. Они говорили, что его достоинства — для театра, даже для эстрады. На роль Бродского претендовали и другие хорошие артисты. Режиссер Г. Полока боролся за Высоцкого и в конце концов при поддержке Г.М. Козинцева отстоял право снимать этого актера. Возможно, еще и потому фильм так долго пролежал на полке.

Когда начались съемки картины, Высоцкий присутствовал почти на каждой съемке: «Нет спектакля в театре — он прилетает, — вспоминает Г. Полока. — Приходит радостный. Его все обожали… Целует всю группу, даже на осветительные леса лазил, там была Тоня, лез ее целовать… Она была очень крупная женщина, раза в три больше его была. А потом шел смотреть материал. Приходил счастливый после просмотра. Он вносил дух бригадной какой-то работы, коллегиальной, когда все были раскрепощены…»

Когда для массовки при съемки «Интервенции» не хватило людей, Владимир Высоцкий собрал их очень быстро — он поднялся на эстраду и пел. Возник конфликт с женой первого секретаря Одесского обкома из-за того, что громкие команды со съемочной площадки мешали ей отдыхать, — он пошел и стал убеждать, что съемки никак нельзя прекратить. Когда «Интервенцию» положили на полку, Владимир Семенович написал письмо в защиту фильма и попросил подписаться всех актеров. «Что поразительно, — вспоминает об этом Г. Полока, — в этом документе — не было демагогических фраз, выражений, даже цитат из газет. Высоцкий этого себе не позволял. Он даже назвал его прошением, но ничего унизительного в этом человеческом документе не было…»

Во время работы над ролью в «Интервенции» Высоцкому пришлось проявить и физическую выносливость, и мастерство танцора. В сцене захвата контрразведкой Бродского и его товарищей в кабачке «Взятие Дарданелл» есть эпизод, где за героем гонятся солдаты, он взбегает на лестницу, всех разбрасывает, затем прыгает через перила вниз и опять продолжает драку. Высота, с которой прыгал Высоцкий, — около пяти метров. Однажды, при съемке очередного дубля, кто-то от испуга крикнул: «Стоп!», актер попытался в полете ухватиться за перила, но полетел на пол. Этот дубль и вошел в фильм. В другой сцене он виртуозно танцевал испанский танец. Балетмейстер, ставивший его, дал высокую оценку Высоцкому как танцовщику.

Однако, несмотря на мастерство актеров, сыгравших в фильме: Владимира Высоцкого, Ефима Копеляна, Юрия Толубеева, Руфины Нифонтовой, Ольги Аросевой, Владимира Татосова, Сергея Юрского, Сергея Боярского и Валерия Золотухина — кинолента «Интервенция», как мы уже рассказывали, не сразу вышла на экран. Но надо признать, режиссура фильма оставляла желать лучшего: сюжет обрисован неточно, жанр не выдержан, диалоги героев надуманны и порой бессвязны. Неудивительно, что Владимир Высоцкий очень расстроился, увидев перезапись «Интервенции»:

— Нет меня, нет меня в картине, — жаловался он В. Золотухину, — нет Высоцкого!..

— А что говорит Полока?

— Говорит, что все в порядке…