Читаем Владимир Высоцкий. Жизнь после смерти полностью

Влади не смогла разглядеть того, что было на самом деле: друзья не были «противоположностью», они были во многом похожи, и это стало основой их дружбы. Интересно, что взгляд Влади на дружбу двух гениальных художников полностью совпал с пониманием дружбы автора известных дневников «Все в жертву памяти твоей». Очень мало знавший о действительной жизни Высоцкого, «анкетный» друг В. Золотухин в одном из интервью на вопрос корреспондента «Как вы понимаете дружбу?» ответил: «Вот он (В. Высоцкий. – В.Б.) этого Шемякина называет другом. Я вообще иногда не понимаю: а что же тогда такое дружба? Собутыльники? Сотоварищи? Коллеги? Хрен его знает… К кому его можно отнести?»

В декабре 1979 года Высоцкий пишет Шемякину: «”Конец «Охоты на волков»” – это посвящено Михаилу Шемякину. И я придумал эту песню из-за него. “Купола” – этим я тоже обязан ему. Это для него. И самая серьезная моя песня “Я был слаб и уязвим”! Миша! Это ты мне дал эту идею.

Люблю тебя. Потому что люблю настоящих друзей. Мишенька! Я хотел бы жить здесь из-за того, что ты – здесь!»

Время показало, что действительно настоящим другом Высоцкого был Михаил Шемякин. Для него дружба не закончилась смертью друга – никто из бывших друзей не сделал так много доброго для памяти Высоцкого, как он.

В конце 2009 года М. Шемякину был вручен орден «Дружбы народов». Художник так прокомментировал это событие: «Мои друзья после награждения сказали: “Как это символично, что дали орден Дружбы именно тебе, Миша. Потому что никто так бережно к дружбе не относится, как ты”. Это меня взбодрило. Друзей не может быть много, но когда у тебя настоящий друг, такой как Володя Высоцкий, – это дар богов…»

Это была дружба двух творцов, поэта и художника, в которой каждый как бы «подзаряжался» от другого. Высоцкий писал стихи – Шемякин их иллюстрировал. Шемякин создавал картины, а Высоцкий писал к ним стихи. Причем Шемякин никогда не упускал возможности подчеркнуть, что он – только второй, первый же – Высоцкий: «Я всегда преклонялся перед ним как перед человеком, бесконечно чтил его как творца. Он был сложившийся Мастер, великий художник, я же еще иду к намеченной мною в искусстве цели, и потому я часто мучил себя сомнениями: достоин ли я его дружбы?»

После смерти друга Шемякин в 1981 году из Франции переселился в США, бросил пить и стал вести аскетический образ жизни на шести гектарах своего поместья Клаверак, которое назвал Петергофом, рядом с городком Хадсон в горах Кэтсхилл, что в двух с половиной часах езды на север от Нью-Йорка. Там он купил здание бывшей консерватории и в концертных залах устроил мастерские.

Рядом с Шемякиным его рыжеволосая подруга, многолетняя спутница, секретарь и соратник, жена и помощник Сара Де Кэй. Литературный редактор по профессии, Сара хорошо владет русским, французским и итальянским языками.

М. Шемякин: «А познакомил нас Высоцкий. Когда он уже был мертв, о нем американцы решили снять фильм, и Сара работала на этом проекте переводчиком. Естественно, когда узнали, что в Нью-Йорке живет большой друг Высоцкого, ей сказали, чтобы она обязательно связалась со мной и сделала интервью. Вот она и связалась. Как выяснилось, надолго. Так что по какому-то мистическому раскладу именно Володя нас свел».


На каталоге выставки М. Шемякина в Рио-де-Жанейро стоит такая надпись: «Дорогому Моему Другу и Брату Володе Самому Высоцкому с Любовью к Нему и Его Гениальному Творчеству – Миша Шемякин. (Представитель России во Франции и др. странах.) 3 марта 1980 года. Париж».

Однако возвращение искусства «представителя России» Михаила Шемякина в Россию началось лишь в 1989 году, когда в Москве и Ленинграде прошли его первые с момента высылки из страны персональные выставки. Для жителей России Шемякин стал известен не только как талантливый и знаменитый художник, но и как один из ближайших и настоящих друзей Высоцкого.

В марте и апреле 1989 года в Центральном доме художника в Москве проходит сенсационная ретроспективная выставка Шемякина. Такого наплыва посетителей не знал этот зал за всю десятилетнюю историю своего существования – с утра до вечера стояли бесконечные очереди желающих ее посмотреть. Около 200 тысяч посетителей познакомились с экспозицией.

Особым успехом пользовались иллюстрации Шемякина по мотивам стихов и песен Высоцкого. Прочувствовав на себе «психотерапевтические» методы борьбы с инакомыслием, Шемякин со знанием дела иллюстрировал «Историю болезни», «Разговор с палачом», «Ошибка вышла»…

Перейти на страницу:

Все книги серии Лучшие биографии

Екатерина Фурцева. Любимый министр
Екатерина Фурцева. Любимый министр

Эта книга имеет несколько странную предысторию. И Нами Микоян, и Феликс Медведев в разное время, по разным причинам обращались к этой теме, но по разным причинам их книги не были завершены и изданы.Основной корпус «Неизвестной Фурцевой» составляют материалы, предоставленные прежде всего Н. Микоян. Вторая часть книги — рассказ Ф. Медведева о знакомстве с дочерью Фурцевой, интервью-воспоминания о министре культуры СССР, которые журналист вместе со Светланой взяли у М. Магомаева, В. Ланового, В. Плучека, Б. Ефимова, фрагменты бесед Ф. Медведева с деятелями культуры, касающиеся образа Е.А.Фурцевой, а также отрывки из воспоминаний и упоминаний…В книге использованы фрагменты из воспоминаний выдающихся деятелей российской культуры, близко или не очень близко знавших нашу героиню (Г. Вишневской, М. Плисецкой, С. Михалкова, Э. Радзинского, В. Розова, Л. Зыкиной, С. Ямщикова, И. Скобцевой), но так или иначе имеющих свой взгляд на неоднозначную фигуру советской эпохи.

Нами Артемьевна Микоян , Феликс Николаевич Медведев

Биографии и Мемуары / Документальное
Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля?
Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля?

Михаил Александрович Полятыкин бок о бок работал с Юрием Лужковым в течение 15 лет, будучи главным редактором газеты Московского правительства «Тверская, 13». Он хорошо знает как сильные, так и слабые стороны этого политика и государственного деятеля. После отставки Лужкова тон средств массовой информации и политологов, еще год назад славословящих бывшего московского мэра, резко сменился на противоположный. Но какова же настоящая правда о Лужкове? Какие интересы преобладали в его действиях — корыстные, корпоративные, семейные или же все-таки государственные? Что он действительно сделал для Москвы и чего не сделал? Что привнес Лужков с собой в российскую политику? Каков он был личной жизни? На эти и многие другие вопросы «без гнева и пристрастия», но с неизменным юмором отвечает в своей книге Михаил Полятыкин. Автор много лет собирал анекдоты о Лужкове и помещает их в приложении к книге («И тут Юрий Михайлович ахнул, или 101 анекдот про Лужкова»).

Михаил Александрович Полятыкин

Политика / Образование и наука
Владимир Высоцкий без мифов и легенд
Владимир Высоцкий без мифов и легенд

При жизни для большинства людей Владимир Высоцкий оставался легендой. Прошедшие без него три десятилетия рас­ставили все по своим местам. Высоцкий не растворился даже в мифе о самом себе, который пытались творить все кому не лень, не брезгуя никакими слухами, сплетнями, версиями о его жизни и смерти. Чем дальше отстоит от нас время Высоцкого, тем круп­нее и рельефнее высвечивается его личность, творчество, место в русской поэзии.В предлагаемой книге - самой полной биографии Высоц­кого - судьба поэта и актера раскрывается в воспоминаниях род­ных, друзей, коллег по театру и кино, на основе документальных материалов... Читатель узнает в ней только правду и ничего кроме правды. О корнях Владимира Семеновича, его родственниках и близких, любимых женщинах и детях... Много внимания уделяется окружению Высоцкого, тем, кто оказывал влияние на его жизнь…

Виктор Васильевич Бакин

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее