Владимир Высоцкий. Жизнь после смерти

Владимир Высоцкий всю жизнь боролся с чиновниками, которым его творчество никак не представлялось творчеством и которые видели в нем все, что хотели видеть, – блатнягу, истерика, искателя дешевой популярности, кумира пивных и подворотен. Пошляки и бездарности издавали сборники и демонстрировали в многотысячных тиражах свою душевную пустоту, и каждый раз их лишь легко журили литературоведческие страницы, и дело шло дальше. В то же время все, что делал и писал Высоцкий, рассматривалось под сильнейшей лупой. Его неудачи в искусстве были почти заранее запрограммированы регулярной нечистой подтасовкой, но не относительно тонкостей той или иной роли, а по вопросу вообще участия Высоцкого в той или иной картине. В итоге на старт он выходил совершенно обессиленный.

В песнях у него не было ограничений – слава богу, магнитная пленка есть в свободной продаже. Он кричал свою спешную поэзию, и этот магнитофонный крик висел над всей страной – «от Москвы до самых до окраин». За его силу, за его правду ему прощалось все. Его песни были народными, и сам он был народным артистом, и для доказательства этого ему не нужно было предъявлять удостоверения.

Он предчувствовал свою смерть и много писал о ней. Она всегда представлялась ему насильственной. Случилось по-другому: его длинное сорокадвухлетнее самоубийство стало оборотной стороной медали – его яростного желания жить».

И было стихотворное послание от Визбора – «Письмо»:

Пишу тебе, Володя, с Садового кольца,
Где с неба льют раздробленные воды.
Все в мире ожидает законного конца,
И только не кончается погода.
А впрочем, бесконечны наветы и вранье,
И те, кому не выдал Бог таланта,
Лишь в этом утверждают присутствие свое,
Пытаясь обкусать ступни гигантам.
Да черта ли в них проку! О чем-нибудь другом…
«Вот мельница – она уж развалилась…»
На Кудринской недавно такой ударил гром,
Что все ГАИ тайком перекрестилось.
Все те же разговоры – почем и что иметь.
Из моды вышли «М» по кличке «Бонни».
Теперь никто не хочет хотя бы умереть
Лишь для того, чтоб вышел первый сборник.
Мы здесь поодиночке смотрели в небеса,
Мы скоро соберемся воедино,
И наши в общем хоре сольются голоса,
И Млечный Путь задует в наши спины.
А где же наши беды? Остались мелюзгой
И слава, и вельможный гнев кого-то…
Откроет печку Гоголь чугунной кочергой,
И свет огня блеснет в пенсне Фагота.
Пока хватает сил смеяться над бедой,
Беспечней мы, чем в праздник эскимосы.
Как говорил однажды датчанин молодой:
Была, мол, не была, а там посмотрим.
Все так же мир прекрасен, как рыженький пацан,
Все так же, извини, прекрасны розы.
Привет тебе, Володя, с Садового кольца,
Где льют дожди, похожие на слезы.

Памятник

…А потом, по прошествии года, – Как венец моего исправленья – Крепко сбитый литой монумент При огромном скопленье народа Открывали под бодрое пенье, Под мое – с намагниченных лент…

25 января 1985 года в театре прошел день памяти В. Высоцкого. Конечно, театру хотелось отметить день рождения спектаклем «Владимир Высоцкий». Но, памятуя предыдущие тщетные попытки, решили отметить по-другому.

Во вступительном слове В. Золотухин поздравил присутствующих на вечере родителей поэта, сказал много хороших слов о Высоцком. А затем в первом отделении в честь и славу поэта и гражданина выступили ансамбль «Виртуозы Москвы» под руководством В. Спивакова, И. Смоктуновский, М. Жванецкий, Б. Окуджава, Е. Максимова и С. Исаев, В. Крайнев, С. Юрский, Ю. Ким, А. Пугачева…

Во второй части вечера с экрана с присутствующими говорил и пел для них Владимир Высоцкий.

12 октября 1985 года состоялось открытие надгробного памятника Высоцкому на Ваганьковском кладбище по проекту скульптора Александра Рукавишникова и архитектора Игоря Вознесенского.