владычество3

зарывал свои кости, но не давал им лежать спокойно. Он снова выкапывал их. Вот такими могут быть люди. Они могут немного прикрыть свои грехи, сказать — я простил, но никогда не забывают, где закопаны их старые кости. Они всегда возвращаются, выкапывают их снова и снова. Поэтому они стенают и жалеют себя и утешают себя мыслями, что, мол, они жертвы. Как будто это делает их праведными. Печально, что, отталкивая Божью благодать от других, они отталкивают ее от себя.

— Детектив Чандлер? Это Шейла, — Олли нажал селектор.

— Мистер Харпер звонил? — спросил Олли.

— А как же. Как вы и говорили. Судя по голосу, он был расстроен.

— Хорошо. Кого он просил позвать?

— Никого, — сказала Шейла.

— Никого?

— Он сказал, что кто-то послал ему кучу бессмысленных факсов, и хочет знать, кто это сделал. М-р Харпер уехал отсюда, когда я только нанялась на работу, так что я не знаю его хорошо, но я определенно поняла, что он расстроен. Он спросил меня, кто посылает факсы. Я ответила, что не знаю.

— Превосходно, Шейла. Ты выполнила свою работу. Порадуй себя шоколадкой Dove или чем-то таким.

— О, не могу, — она засмеялась, — я на диете.

— Хорошо. Я съем одну за тебя. Помни, это полицейское дело. Конфиденциальное. Нельзя говорить Норкосту или Грею и никому, да?

— Да. Еще одно. Прежде чем отключиться, м-р Харпер спросил, вернулась ли Джин, наш офис-менеджер, с конференции в Лос-Анджелесе. Он не сказал, что хочет поговорить с ней, но если бы она была тут, я думаю, он бы поговорил. Я даже не знаю, как он узнал, что она в Лос-Анджелесе.

— Джин, да? Они друзья?

— Они тесно сотрудничали, когда м-р Харпер был в офисе. Вот все, что я знаю.

— Хорошо, спасибо еще раз, Шейла, — Олли повесил трубку и улыбнулся Кларенсу. — Теперь мы точно знаем, что оригинал посылали из офиса Норкоста в офис Харпера, именно из-за этого он подумал, что и сегодня факс пришел оттуда. Я разочаро-

112

ван, что он позвонил по основному номеру, а не по персональной линии Грея и Норкоста. Я надеялся, что он точно укажет нам, кто именно из них послал факс. Ну, раз ты взял это с компьютера Норкоста, то вероятно, это был он, но вероятно, этого еще не достаточно. По крайней мере, мы на верном пути.

— В факсе не сказано, в чем состоит «дело», — сказал Кларенс, — но Харпер должен был точно знать, что это, не так ли?

— Правильно. И об этом надо было сказать в предварительном разговоре по телефону, вероятно в одном из тех звонков, которые шли из офиса Норкоста. Нужно быть очень глупым, чтобы посылать факсом какие-то подробности. Мы не можем точно доказать, что было сказано, когда и кем. Мы определенно не можем доказать, что кто-то сказал Харперу послать убийцу. Но это, — он поднял бумагу, которую переслал Харперу, — наша дойная корова. Мы должны доить ее любой ценой.

Кларенс сидел в офисе Джесса Фоли вместе с Уинстоном.

— Слушай, Кларенс, — сказал Джесс, — сегодня утром я встретился с Райлоном и одним из адвокатов «Трибьюн». Как и следовало ожидать, мы в очень трудном положении с обвинениями, выдвинутыми против тебя. Мы хотим предложить...

— Дайте мне угадать. Отпуск? Или вы хотите попросить, чтобы я уволился?

— Если ты уволишься, это твой выбор, — сказал Джесс. - Это может быть лучше всего для тебя и твоей семьи, я не знаю. Я надеюсь, что ты не уволишься. Но пока мы даем тебе оплачиваемый отпуск. Мы с Уинстоном обсудили это, и можем заполнять твою полосу другими статьями, пока все это не разрешится. Что ты думаешь?

Кларенс посмотрел на Уинстона, который не смотрел на него, затем на Джесса, который явно чувствовал себя в этом деле более неуверенно, чем в редактировании газеты.

— Я думаю, что ни Райлон, ни вы, ни кто-то другой из адвокатов «Трибьюн» ни разу не спросили меня, совершил ли я что-то плохое. Может быть, потому, что вы думаете, что я это сделал. Так вот — я не делал этого. И может быть, для вас важно не то, виновен ли я, а что меня обвинили. Но я невиновен, и если «Трибьюн» плохо выглядит потому, что кто-то оклеветал меня, это очень скверно для «Трибьюн». Уйти означало бы, что

113

я виновен. Это будет как раз то, к чему стремится тот, кто меня подставил. Я остаюсь и хочу продолжать писать. Конечно, вы можете уволить меня. Но если вы это сделаете, скажите Райло-ну, я подам в суд на «Трибьюн». Может быть, даже за дискриминацию сотрудника — представителя меньшинств. Да. Скажите Райлону, пусть он переварит это.

Кларенс прошел прямо к своему столу, выбрал тему для статьи, которая на его взгляд больше всего бы взбесила Райло-на Беркли и Рэгги Норкоста. Он вытащил папку с заметками и стал яростно печатать, сильно ударяя по клавишам.