Владычица морей

Я в Амур влюблен… И красиво, и свободно, и тепло. Последний ссыльный дышит на Амуре легче, чем первый генерал в России…

…Китайцы возьмут у нас Амур — это несомненно… им отдадут другие, например, англичане, которые в Китае губернаторствуют… По Амуру… все смеются, что Россия хлопочет о Болгарии, которая гроша медного не стоит, а совсем забыла про Амур… Я совершенно здоров. Судите сами, ведь уже больше двух месяцев я пребываю день и ночь под открытым небом. А сколько гимнастики!

А. Чехов, 1890 г., письмо А. С. Суворину из Благовещенска

Муравьев обратил внимание не на беспорядок в книгах и не на американские газеты, а на многие полосы бумаг, по которым узкие столбцы отпечатаны китайской и маньчжурской вязью. Ничего подобного Николаю Николаевичу не доводилось видеть в Петербурге, даже в Географическом Обществе.

У Невельского бывают разные люди со всего света: ученые, моряки, военные и торговые шкипера. Вон и книги китайские. Это Муравьеву приходилось видеть у приятеля своего Ковалевского в Азиатском департаменте, где он давно не бывал.

Образованные моряки, бывая в Петербурге, непременно зайдут к молодому адмиралу, который тем приятней, что какая-то кошка около него тут пробежала. Иностранные знаменитости, бывая в России по обязанности или по делу, обязаны, конечно, встречаться с нашими академиками, должностными лицами, дипломатами и сановниками, с признанными адмиралами, и многие гости считают лишь баронов за настоящих русских, да им и некогда и неудобно заводить объяснения и знакомства с Геннадием Ивановичем. Поливая нас грязью у себя дома, как запуганных рабов царизма, они, попадая к нам в империю, сами становятся ничтожнейшими рабами и подхалимами нашей тирании, лишь бы извлечь из нее выгоды, за которыми к нам появились, да побольше бы вышибить из нашей земли и из мужичка, за права которого они начнут трезвонить, как только вернутся в свое логово и там смело заявят о своем свободолюбии.

А сам Невельской знал, что делается вокруг, и не обращал внимания. А ведь тут дело не только во Врангеле. Когда есть какой-нибудь Иван Иванович, который годами сидит и пускает слухи, что, мол, неблагонадежен такой-то, к тому-то и тому-то непригоден. И доводы всегда найдет. Тем более занимая положение признанного деятеля или ученого. И этот же Иван Иванович льстящему ему иностранному ученому, знаменитому подвигами науки вояжеру и пионеру, намекнет, что, мол, Невельской-то реакционен, уж очень отстал, он при прошлом царствовании еще что-то значил, а теперь вряд ли вам будет интересен… Да он и больной, пожалуй, не примет… Предлоги найдутся. Любой иностранец содрогнется, узнав, что это человек былого царствования, и сразу переменит о нем хорошее мнение. Всю Европу якобы ужасало царствование Николая I, и теперь на покойного государя можно валить все, даже то, в чем Николай не виноват, чего и не было при нем, что после завелось. Но ученый Иван Иванович крепко сидит за своим столом и уж двадцать пять лет держится крючками за своих подопечных.