Владыка башни

— Были, были другие, — сказал Ваэлин. — Кто-то в Седьмом ордене, кто разделял вашу уверенность. Вы действовали не в одиночку. — Песнь крови согласно зажурчала, хотя Харлик продолжал хранить молчание. — Даже сейчас, спустя все эти годы, вы цепляетесь за свои иллюзии, убеждая себя, что поступили правильно.

— Нет, — произнес Харлик. — Все пророчества лживы. Теперь я это ясно вижу. Все, кто обладает даром предвидения, как правило — сумасшедшие, затянутые водоворотом видений, замутивших их мысли и грезы. Они видят не настоящее будущее, они видят только возможности. А их неисчислимое множество. Вы согласны? Иначе говоря, был шанс, что сейчас передо мной стоит гибельная душа из мира Вовне, обладающая вашим даром и даже возвысившаяся до титула владыки башни. Но жребий выпал иначе. Я ошибся, но только чуть-чуть.

— Жребий тут ни при чем, — сказал Ваэлин. — Это кровь. По большей части — кровь невинных, пролитая моей рукой.

Харлик чуть кивнул, глядя на Ваэлина в покорном ожидании.

— Благодарю вас за то, что позволили мне напоследок выпить чаю, милорд.

— О нет! — невесело рассмеялся Ваэлин. — Я не собираюсь убивать вас, брат. Каким бы высокомерным негодяем вы ни были, и от таких порой есть польза. Я предоставлю вам шанс возместить совершенное прежде зло. Я назначаю вас архивариусом Северной башни. Собирайтесь и к утру будьте готовы уехать. — Он обвел рукой хижину и направился к двери. — В Башне нам о многом нужно будет переговорить. Пойдемте, госпожа?

Дарена любезно поклонилась ошеломленному Харлику и последовала за Ваэлином.

— Мне не нравится этот человек, — сказала она, когда они возвращались по берегу моря.

Ваэлин оглянулся на хижину и увидел жилистую фигуру книжника, застывшую в дверном проеме.

— Уверен, он и сам себе не нра…

И тут его словно ударило молотом. Песнь взвизгнула неистовым крещендо. Ваэлин пошатнулся, из носа потекла кровь, он рухнул на песок, а визг превратился в видение: огонь, все в огне, боль и ярость… Мужчина умирает, женщина умирает, дети умирают… Визг все не кончается… Языки пламени извиваются, сливаются, в них появляются два темных пятна, это — глазницы в огненном черепе… Череп одевается плотью, образуя лицо — идеально прекрасное и… знакомое… Лирна, изваянная из пламени… Она кричит.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ Лирна

Замок барона Хьюлина Бендерса располагался в тридцати милях от азраэльской границы. Беспорядочное нагромождение каменных надстроек и кирпичных пристроек, сделанных различными зодчими и в различные времена. Строение находилось посреди обширного поместья, расположенного меж лесистых холмов, в которых в изобилии водились олени. Путники прибыли, когда день уже клонился к закату. Навстречу из замка выдвинулось в боевом порядке свыше пятидесяти закованных в броню рыцарей. Всадник во главе отряда поднял забрало, и тревога тут же пропала с его лица: он узнал Лирну. Нос рыцаря был обезображен шрамом, но, несмотря на разбойничий вид, он говорил и держался в седле как аристократ.

— Приношу вам свои извинения, ваше высочество, — произнес он, спешился и опустился на одно колено, склонив голову. — Увидев приближение большого отряда, мы неверно истолковали происходящее.

— Не корите себя, милорд, — ответила Лирна, находившая изысканную галантность ренфаэльского рыцарства чересчур утомительной. К тому же сейчас она была не в том настроении, чтобы разводить антимонии. — Мне нужен барон Бендерс. Он в замке?

— В замке, ваше высочество. — Рыцарь поднялся и снова сел на коня. — Позвольте мне проводить вас, принцесса.

Барон Бендерс уже ждал в дверях своего дома. Доспехов на нем не было, но он опирался на длинный меч в ножнах. Позади него молодая женщина держала за руку долговязого юношу, которому, несмотря на рост, вряд ли было больше четырнадцати лет.

— Ваше высочество, — ровным тоном произнес барон и опустился на одно колено. Лицо у него при этом оставалось совершенно безучастным. — Добро пожаловать, принцесса. Мой дом — ваш дом.

— В котором я с радостью переночую, милорд, — ответила Лирна, слезая с Крепконога и подходя к Бендерсу. — Однако для начала вы должны дать мне одно обещание.

Его глаза расширились, когда она протянула руку для поцелуя — честь, которую принцесса жаловала весьма редко. Барон почтительно дотронулся губами до ее кожи.

— Обещание, принцесса? — спросил он, поднимая взгляд.

— Да, — улыбнулась Лирна. — Прошу вас, не нужно никаких пиров. Мне требуется лишь скромный ужин, приправленный удовольствием от беседы с вами.

* * *