Владыка черных песков [СИ]

— Понятия не имею, о чем вы говорите. — Совершенно искренне соврала Лимон. — Да и если бы я действительно работала на вражескую разведку, вы думаете что смогли бы так легко провести захват? При первых же признаках угрозы, я сбежала бы… в Эквестрию например. Или же по вашему, перевертыши просто бросили своего агента, не только обладающего влиянием, связями и компроматом на многих политических деятелей, но и способного поднять на бунт десятую часть граждан Республики, парализовав работу министерства сельского хозяйства? Если вы поразмыслите, оцените все «за» и «против», то поймете, что мне попросту невыгодно быть предателем.

— И все же, факты говорят сами за себя. — Рино печально покачал головой.

— Факты? — Земная пони вскинула брови. — В чем вы меня обвиняете? В работе на вражескую разведку? Но зачем я тогда выбивалась из сил, организовывала предприятия и фонды, решала проблему продовольственного кризиса, вызванного увеличением запросов армии? Ну а «расхищение бюджета»… это вообще звучит смешно. Если вы сами не подкинете поддельные документы, то никаких доказательств у вас не будет. Если же со мной что-то случится, то мои помощники…

— Не стоит переходить к угрозам, мисс Хард. — В голосе альбиноса прозвучали стальные нотки и он извлек из кармана пиджака страницу газеты, которую кинул на стол перед собеседницей. — Ознакомьтесь.

Кобыла подтянула к себе поближе бумагу и разгладила смявшиеся углы. С газетной страницы на нее смотрел ее портрет, над которым крупными буквами красовалась надпись: «Дом главы министерства сельского хозяйства, был сожжен чейнджлингами. Министр Лимон Хард, доставленна в военный госпиталь в тяжелом состоянии».

Пробегаясь глазами по ровным строчкам печатного текста, земная пони почувствовала как холодеет у нее в животе. Тем временем, Рино извлек на свет единственного светильника, еще два газетных листа.

— Тот номер, который вы читаете, был выпущен сегодня. — Новые бумаги легли на стол. — Один из этих, в зависимости от результатов нашего разговора, уйдет в тираж через несколько дней.

Переведя взгляд с одной газеты на другую, кобыла мысленно поежилась, с огромным трудом сохранив внешнюю невозмутимость. Первый заголовок, над портретом счастливо улыбающейся Лимон, объявлял о чудесном выздоровлении министра сельского хозяйства, а вот второй…

— «Во время срочной операции… Торжественные похороны назначены на последний день нынешнего месяца». — Нахмурившись, земная пони устремила на следователя тяжелый взгляд. — А ведь вы говорили, что угрозы мы пропустим.

— Я соврал. — Пожал плечами альбинос. — Прямо сейчас, у вас есть выбор из двух вариантов: окажите сотрудничество министерству внутренней безопасности и продолжайте купаться в лучах славы, выполняя привычную работу по обеспечению Республики продуктами питания, если же продолжите упорствовать… Свою порцию славы вы получите в любом случае.

«Вот ведь… коровьи дети».

* * *

В тюремных учреждениях Республики минотавров, происходило необычное действо: заключенные, одни из которых отсиживали срок за мелкие преступления, другие же должны были отправиться на пожизненные работы в шахты, выстраивались в длинную очередь в коридоре ведущем к кабинету начальника исправительного заведения. В руках у каждого двурогого самца, имелся подписанный документ, извещающий о том, что гражданин добровольно согласен на вступление в особый корпус пехотных войск.

Очередь заключенных, одетых в серые рубашки и штаны из грубой ткани, медленно продвигалась к стоявшему поперек прохода столу, за которым на складных стульях сидели двое минотавров в военной форме. Вот очередной «доброволец», положил на столешницу свой договор, после чего стал напряженно ожидать решения.

— Амнистирован. — Первый вербовщик поставил на бланк зеленую прямоугольную печать.

— Мобилизован. — Его коллега, не тратя времени на чтение, поставил на исписанный мелким текстом листок, печать в виде зеленого треугольника. — Следующий.

Новобранец, чей контракт отправился в ящик к сотням таких же бланков, прошел мимо стола с вербовщиками и тут же попал в руки крупных бойцов, одетых в черную униформу. Не успел он и пикнуть, как на шее застегнулся кожаный ошейник черного цвета, внутри которого находились тонкий провод и заряд взрывчатки.

— Не советую пытаться его снять, порвать или повредить как-то по другому. — Тоном в котором ощущалась всепоглощающая скука, заявил боец в черном. — Убегать тоже не советую, а-то от пьянящего вкуса свободы, можешь потерять голову.

После этого напутствия, нового добровольца направили к выходу из здания тюрьмы. По пути он ловил на себе взгляды охранников, некоторые из которых выражали сочувствие, другие злорадство, но большинству происходящее было безразлично.

На улице, под серыми тяжелыми тучами, грозящими в любой момент пролиться на головы минотавров холодным ливнем, в шеренги выстраивались новоявленные пехотинцы, под крики офицеров в черных мундирах, забирающиеся в самоходные колесницы.