Владыка моря

— Зик, срочно надо вспахать поле и посадить ка (пшеницу). Это важнее, чем все остальное, и за работу нужно приняться прямо сейчас. С домами мы продолжим позже, а пока Тиландер занимается заготовкой материала. В той стороне, — я махнул рукой на север, — есть ровная земля в двух часах ходьбы. Отправь туда людей, и пусть начнут готовить поле, нужен участок примерно в четыре полета стрелы в длину и около двух полетов в ширину.

— Хорошо, Макс Са, мне пойти с ними, чтобы выбрать место?

— Нет, ты занимайся своими делами, я пойду сам, хочу немного прогуляться. Пусть люди возьмут с собой шкуры и еду, чтобы остаться там на ночь. Когда соберутся, позови меня.

— Макс Са, по твоему указанию мы недалеко отсюда посадили сот. Может, потом сот тоже сажать там? — Зик схватывал на лету, действительно незачем посевам находиться рядом с домашними животными.

— Хорошо, иди, Зик, весной подготовим второе поле для сота.

Людей новоявленный мэр собрал быстро: уже через полчаса перед резиденцией топтался с десяток человек, среди которых мелькали знакомые по сельскохозяйственным работам в Плаже лица. Несколько человек захватили с собой топоры и веревки, остальные несли шкуры и еду. Поспешный сев пшеницы придётся провести по примитивной технологии, разрыхляя почву самодельной бороной. Сохи с собой нет, а захватить ее с Плажа никто не додумался.

До предполагаемого места сева пшеницы дошли за два часа. Это был огромный участок практически голой земли, где трава росла только островками. Лопатой вывернул пласт: обычная почва, немного несет запахом гниения. Среди комьев попалась что-то твердое, очистив, обнаружил, что это полуистлевшая ракушка. Все встало на свои места: это часть острова была дном моря, и сотни тысяч лет на него опускалась мертвая органика. Потом уровень моря или, скорее, древнего океана понизился, и часть шельфа выступила над водой. Но почему так плохо растет трава? У меня нет на это ответа. Снова и снова пропускаю землю между пальцами, разминая ее: на мой дилетантский взгляд — просто превосходный чернозем.

Наученный горьким опытом, решил на этом поле посадить только часть пшеницы, а вторую часть посеять ближе к лесу, где трава росла нормально. Отметил границы предполагаемого участка, и люди принялись за работу. Второе поле разбили примерно на два километра ближе к Кипрусу, прямо на границе леса.

Оставив людей работать, отправился обратно. Лес, протянувшийся по восточному побережью Кипра, был великолепен: густая субтропическая растительность укрывала многочисленных птиц, на опушку периодически выскакивали зайцы и суслики с вытянутыми ушами. Дважды появился еж, неторопливо переходивший между островками травы. Пастухи, сторожившие домашних животных, замолчали при моем появлении.

Удивленный такой реакцией, присел рядом, чтобы понять причину. Как оказалось, они в тот момент спорили, что Великий Дух Макс Са все видит и слышит. Молодой пастух назвал это выдумкой, и в этот момент появился я. Они замолчали от страха, но я рассмеялся, услышав их рассказ. Попрощавшись, все-таки напомнил, что действительно все слышу и вижу, что, если плохо будут приглядывать за животными, сразу узнаю. Уже смеркалось, когда добрался до резиденции, ужин меня уже ждал, и стояла непривычная тишина. Утренний урок усвоили все: ненасытная Миа ушла в свою спальню даже не бросив призывного взгляда. Следующие два дня прошли в повседневной работе: кто-то рубил колья и ветви, кто-то носил серо-желтую глину, обнаруженную прямо на обрывистом берегу моря в противоположной от скотного двора стороне острова.

Замесив глину, оставил ее, чтобы дошла до кондиции. Определив бригаду, которая должна будет в дальнейшем переделать хижины на нормальные дома, приступили к работе. Вбили колья с интервалом в метр: получился прямоугольник размерами семь на четыре метра. Внутри сделали перегородку, тоже из кольев, поделив будущий дом на две части, оставив проход на спальную зону. Крышу решил делать односкатную.

Весь Кипрус вышел, наблюдая за нашей работой. Закончив с остовом дома, взял первую длинную гибкую ветку, очищенную от листьев. Начал укладывать ветку, обходя колья с разных сторон в шахматном порядке. Потом вторая, третья и дальше поехало. Плести было легко, увлекшись, не заметил, как за полчаса обошел дом по периметру, подняв плетёнку на метр в высоту.

Русы принцип возведения домов поняли быстро. Два часа спустя общими усилиями закончили первый дом, входили в плетеный короб и удивленно цокали языками, обсуждая, что надо накрыть шкурами.