Владыка моря

— Я опросил свидетелей, которые наблюдали за бегством врага. Все четыре корабля отходили медленно, словно у них не хватало людей. С их скоростью и незнанием навигации они пойдут домой вдоль береговой линии. Прошу вашего разрешения организовать погоню и перебить подонков. На море у них нет преимущества, и мы легко с ними справимся.

Видя, что я колеблюсь, Тиландер добавил:

— Чем меньше их вернется домой, тем легче будет с ними справиться в дальнейшем. Не думаю, что они будут способны собрать еще раз такую большую армию. А так их обратно возвращается не меньше трехсот человек, не лучше ли их уничтожить?

— Я очень слаб, Герман, боюсь не смогу участвовать в погоне.

— А вам и не надо, мы передадим подонкам привет от владыки моря, — улыбнулся американец.

— Уильям, ты тоже хочешь поучаствовать в морской охоте? — спросил, видя, как переминается с ноги на ногу Лайтфут.

— Да, если вы не против.

— Не против, только береги себя, ты для нас ценнее обоих кораблей.

— Сэр, мы выйдем на «Варяге». «Акула» может еще понадобиться вам здесь.

— Хорошо, доброй охоты ребята, — напутствовал я морских охотников, ранее бывших морскими пехотинцами. Проводив их взглядом, прислонился к стене своего дома: спускались сумерки, заканчивая этот невероятно долгий и трудный день.

Глава 23. Война, как стимул развития

Целый месяц прошел, прежде чем удалось вернуться в Кипрус, уладив все дела в Плаже. После бегства кораблей Зикура, Тиландер, взяв с собой лучших лучников вместе с Гау и Лайтфутом, отправился в погоню, едва солнечный диск начал подниматься над горизонтом. У врагов была фора почти день пути, но они шли вдоль береговой линии, в то время как погоня пошла через открытое море, срезая большое расстояние. Как и предполагал американец, четыре корабля Зикура они настигли к обеду следующего дня после начала погони. Помня свое преимущество в дальности стрельбы лучников, Тиландер маневрировал, отрезая кораблям путь на юг.

Но Амонахес оказались не тупыми дикарями: три корабля пожертвовали собой, чтобы дать уйти четвертому. Целый день длился морской бой, потому что три неприятельских судна, меняя гребцов, кружили вокруг «Варяга», стараясь не сближаться до расстояния выстрела. Баллисты оказались малоэффективны, потому что погоня не захватила смолы, чтобы поджигать неприятеля. Когда опустились сумерки, все три неприятельских судна превратились в факел. Корабли поджигала абордажная команда, которая перестреляв воинов, высаживалась на борт вражеского судна.

Гребцы «Варяга» были вымотаны, дул противный встречный ветер и течение сносило «Варяг» на запад. В этих условиях, осторожный американец решил довольствоваться достигнутым, и не преследовать четвертый корабль, справедливо рассудив, что кто-то должен донести информацию в Ондон о полном разгроме.

В то же утро, Бер со своими людьми и Лар с частью здоровых копейщиков, отправились по степи, чтобы догнать и перебить остатки сухопутной армии, бежавшей после фиаско у Рва. Они могли не торопиться, путь полудиким преграждала Литани, где дезертиры и были настигнуты. Лар и Бер вернулись лишь на четвертый день, спустя сутки после возвращения американца с морского преследования. В очередной раз, я убедился, что не ошибся в Бере, возлагая на него определенные надежды. Среди бежавших, прижатых к реке дикарей, Бер узнал родственное по языку племя, с которыми сумел установить контакт и переманить на нашу сторону. Лар был против такого, настаивая на немедленном уничтожении всех, но в конце концов прислушался к командиру спецназа.

Возвращались Бер и Лар триумфально: сто двадцать один дикарь полегли у Литани, не сумев даже серьезно ранить моих людей. Сидя на верблюдах, люди Бера и Лара, издалека расстреляли дикарей стрелами, среди которых не оказалось лучников. Но главное было не в этом: сорок четыре прекрасно сложенных воинов из племени Гаж перешли на мою сторону, благодаря стараниям Бера. Помня, горький опыт такой попытки переманить черных воинов, в этот раз я действовал по-другому. Через Бера объявив, что вновь прибывшие могут выбрать себе женщин, чтобы создать семью, разбросал их по разным подразделениям. Десять самых молодых, влились в спецназ, еще двадцать четыре получил Лар, восполняя потери среди копейщиков. Оставшуюся десятку, после месячных тренировок, повез с собой в Кипрус.

Получив женщин в качестве жен за будущую службу и верность племени Рус, воины племени Гаж, просто сияли. За месяц они научились азам русского языка и всячески старались говорить на нем, показывая лояльность. Племя Гаж имело охотничьи угодья, примыкавшие к землям Амонахес, и посланники Зикура сумели убедить вождей, отпустить молодых воинов на войну. Из слов Бера, понял, что найти женщину в их племени проблематично, поэтому и решил сразу помочь им с этим. Жены обучат их языку, а вчерашний подросток, получив и довольствие и женщину, будет крепче привязан к племени Рус.