Владыка моря

На обратном пути зашли в рыбацкую артель. До сих они просто приносили излишки рыбы в Кипрус. Зачастую невыгодно для себя обменивали на нужные товары. С введением денег в оборот профессия рыбака станет прибыльнее. Мне нужно найти соль: каждый раз мы привозили соль вместе с партией колонистов, но это мизерные запасы. Со временем соль станет одним из предметов торговли Плажа, который вообще богат полезными ископаемыми, Кипр тоже уже дал понять, что здесь есть разные руды, обнаружилась нефть. Пока от рыбаков шли в резиденцию, решил на пару недель отложить визит к озерным Луома. Сейчас гораздо важнее наладить металлургическое производство и нормально обследовать остров.

«Варяг» появился ближе к вечеру: по осадке судна можно было сразу понять, что корабль загружен основательно. Кроме глины половина трюма загрузили коксом, никелево-свинцовыми чушками и двумя комплектами раций с самолетов. На мой вопрос, зачем рации, если их не удалось оживить, Тиландер уклончиво ответил, что есть одна задумка.

Пригласил американцев на ужин и поделился новостями о найденной нефти. Лайтфут обрадовался и сразу начал продумывать вариант использования нефти вместо угля в процессе плавки металлов. Подождав, пока утихнет восторг Лайтфута, сразу обозначил свое видение использования нефти в военных целях.

— Вам словосочетание «греческий огонь» о чем-нибудь говорит?

— Это олимпийский огонь? — предположил Лайтфут, а Тиландер просто отрицательно покачал головой. Мне даже стало неловко за американскую систему образования. У нас каждый школьник знает, что так древние греки называли зажигательную смесь на основе нефти.

— Нет, это специальная смесь на основе нефти с добавлением извести, жиров и прочей ерунды, которой греки поджигали деревянные корабли противника. Ну вроде напалма, что вы использовали во Вьетнаме.

— Во Вьетнаме? — хором переспросили американцы.

— Не хотите вспоминать позорную страницу? — засмеялся я, лишь потом осознавая, что вьетнамская война началась спустя десять лет после исчезновения американцев. Минут двадцать пришлось отвечать на вопросы про войну во Вьетнаме, больше основываясь на кинофильмах. Оба собеседника сидели подавленные, они не могли осознать, как их большая и могучая страна могла проиграть войну отсталой азиатской стране. Не стал говорить про помощь СССР вьетнамцам, это ничего не меняло, а у нас сложились отличные дружеские отношения.

— Хорошо, что я этого не видел, — задумчиво произнес Тиландер после моего рассказа. Нел подала малиновый чай, пару минут стояла тишина, нарушенная Лайтфутом.

— Сэр, вы хотели рассказать про греческий огонь. — Тиландер, одобрительно хмыкнув, поддержал вопрос.

— Это горючая смесь, как я уже говорил, на основе нефти с добавлением других веществ, чтобы усилить горение. Горит долго и с большой температурой, водой не гасится. Можно только закидать песком, да и то не всегда. Мы можем, используя такой вариант, взять Ондон практически без потерь. — Посмотрел на американцев, у обоих сосредоточенные лица, переваривают услышанное. — Так вот, — продолжил пояснения, — все, что нам требуется — камнеметная машина, способная швырнуть горшок с нефтью достаточно далеко. Про «коктейль Молотова» вы, конечно, слышали? — Сегодня просто день удивлений, американцы никогда не слышали это словосочетание, даром, что попали в этот мир практически сразу с войны. Минута на объяснение, как работает вышеупомянутый коктейль, и Тиландер задает вопрос:

— Они же будут пробовать его потушить, разве не так?

— Так, но мы подберем такие компоненты, что вода только усилит горение, внося дополнительную суматоху и страх. Жаль, у нас нет извести, она нам бы пригодилась и здесь, — подвел я итог.

— Вы об извести, которой белят? — Лайтфут улыбнулся.

— Да, а почему ты спросил, Уильям?

— Мы получали негашёную известь, прокаливая мел в своей домне. Отец нелегально подрабатывал этим бизнесом. Недалеко от нас разрабатывали меловый карьер, и мы периодически возили с карьера мел, прокаливали его и получали известь. Затем, расфасовав, продавали соседям за полцены, потому что из-за Великой Депрессии в США цены на известь сильно взлетели.

— Ты хочешь сказать, найди мы мел, ты мог бы получать негашёную известь?

— Это проще простого, — снова улыбнулся Лайтфут. — Меня даже покоробила эта улыбка, подавив раздражение, констатировал:

— Может и проще простого, но только мела нет, и, насколько мне известно, его добывают в карьерах, так как мел является осадочной породой, образованной из окаменелостей беспозвоночных сотни миллионов лет назад. А у нас нет ни знаний, ни сил вести геологическую разведку в поисках этих окаменелостей.

После моего монолога заулыбались оба американца. Заметив на моем лице признаки недовольства, Тиландер поспешил меня успокоить:

— Со всем уважением, сэр, мел это не проблема, потому что мы знаем, где он есть. — До меня смысл сказанного дошел секунд через пять.

— Вы знаете, где есть мел? Залежи мела или пара кусков?