Владыки Мегамира

Вскоре впереди начал вырастать исполинский лес, раздутый соком настолько, что Влад сперва не поверил глазам. Сплошная стена сочной зелени! Земли не видно, как не видно и просветов. Деревья разных видов, все плотно притерты друг к другу страшной борьбой за выживание: миллиарды лет тому – противники, а сейчас – братья, отражающие вторжение других деревьев. Одни деревья с раздутыми стволами и крохотными листьями, другие – тонкостволые, вьются вокруг толстяков, нежно удушая, спешат вскарабкаться к солнцу.

Головастику временами приходилось протискиваться, кое-где даже подползать под стволами. Сочные листья чиркали по металлу ракетной установки. Тяжелые капли падали Касе на спину, расползались, приклеиваясь к бугристой кутикуле. Медленно пробрались мимо двух толстых могучих деревьев, по стволам стекал густыми волнами сок, застывал кольцами. Там копошились клещи – любители сладкого, меки, ревки, а гибкие деревья спиралями взбирались к небу, уже усыпанные по всей длине листьями и цветами. Хозяев же, по телам которых взобрались, душили за отпавшей надобностью в них, ибо наверх уже взобрались, можно опереться на других гигантов, а своего надо изничтожить непременно: подходит время ронять семена!

Кася посматривала на варвара со страхом, к которому примешивалось странное волнение. От варвара все время идет сильный тревожащий запах. Она улавливала его всеми фибрами тела, хотя эти неведомые фибры настолько закупорены плотной тканью скафандра, что она даже и не представляла, каким органом она чувствует его мощь, его желание сильного молодого самца – ведь он от нее всегда в сторонке, в ее сторону даже не смотрит, скотина, лицо каменное… э-э… кутикульное, а взгляд больших глаз эльфа все время рыщет по окрестностям.

Даже когда случайно – именно случайно! – попадает на нее, то тут же торопливо соскальзывает, словно наступил на противного червяка. Хотела бы, чтобы он хоть раз посмотрел на нее с такой нежностью, как смотрит на это отвратительное чудовище Хошу. Или хотя бы как на Головастика.

Подумав, она решила, что как на Головастика, лучше не надо, а вот как на Хошу… Представила, что его сильные руки трогают ее, гладят, за ухом суровый голос превращается в ласковый, пальцы чешут за ушами, вот касаются ее красивых полных губ, ярких как кораллы… тьфу, это он сует ей мерзкого клещика!

Она метнула на Влада такой возмущенный взгляд, что неподвижный варвар едва не пошатнулся от ментального толчка. Дальше он ехал, поглядывая на нее осторожно и с непониманием. Ноги крепче сжимали броню, на которой сидел, а выпрямленная спина… сказано, дикарь!.. вроде бы чуть сгорбилась в ожидании неприятностей.

Дурак, подумала она яростно. Тупица! Даже не потому, что дикарь, здесь они все дикари! Просто дурак. Тупой, как его дим. И что это за блестящий обруч прижимает к его затылку светлые волосы, без него в этом мире волосы бы торчали, как у ежа….

Она тихонько прошептала Семену:

– Не знаешь, в его племени красивые женщины?

Семен вытаращил глаза:

– С чего ты вдруг?

– Я в детстве точно так подвязывала волосы. Цветной лентой! Обруч ему идет, явно подбирала туземная эстетка со вкусом!

Семен оценивающе пробежал взглядом по кольцу из толстого металла, хмыкнул:

– По-моему, там другое назначение.

– Какое?

– Ну… можно ухватить противника за уши, треснуть лбом в переносицу. Мы в детстве так дрались без всяких карате и самбо. Один удар – враг в болевом шоке с рылом в крови летит с копыт!

В голосе доктора наук слышались странные мечтательные нотки. Кася брезгливо отвернулась. Семен Тарасович в детстве на скрипке не играл, в отличие от нее, это узнала, когда впервые знакомилась с коллегами по Станции, но была уверена, что такой вдумчивый и малоподвижный человек проводил ранние годы за шахматами или опытами с бертолетовой солью!

Воздух расступался перед ними тяжелый, плотный, наполненный густыми запахами сладких цветов. Листья лениво колыхались – зеленые, оранжевые, коричневые, на выпуклых квадратиках толпились толстые, неповоротливые звери. Многие подняли хищные морды, уставились на бродяг. Один подтянул под себя короткие лапы с могучими мышцами, другой угрожающе встопорщил гребень, шипы, и Головастик, не дожидаясь команды, ускорил бег. Позади слышался затихающий шорох опадающих мембран, стук склеритов, жвал.

Еще позже, когда вломились в стадо разномастных зверей, Головастик чуть присел, мышцы заскрипели, сокращаясь, брызнула струя едкого запаха. За деревьями затрещало, там взвились, треща неживыми крыльями, драконы и дракончики. Кася видела, как неожиданно и ярко заблистали яркие молнии на крыльях. С шипением и стуком прыгали с зеленых крыш малые джампы и жуки. Упал и начал спешно закапываться крупный зверь, отливающий металлом. Зато дальше в чаще трещало – огромный монстр, не обращая ни на что внимания, раздирал когтями или жвалами другого монстра.

Влад похлопал дима по огромному лбу:

– Вастик, не буди местное зверье. Пусть спят. Зато не сожрут невзначай.

– А кто там? – пискнула Кася тоненьким голоском.

Варвар равнодушно пожал плечами:

– Не все ли равно?