Власть и совесть. Политики, люди и народы в лабиринтах смутного времени

Девяносто процентов обсуждаемых сегодня проблем новой Конституции Российской Федерации главным образом подчинено именно вопросу федеративного устройства. А это, уважаемый Борис Николаевич, уважаемый Руслан Имранович, признак того, что именно этот блок является самым неотработанным, самым несогласованным блоком проекта. Если мы говорим, что политика – это искусство возможного, то возможное, я должен сказать как философ, – это суть реальностей. И без учета этих реальностей сегодня идти на радикальные преобразования Российской Федерации, особенно в национальных отношениях, нельзя.

Первая реальность. Российская Федерация исторически сложилась как единое государство народов Российской Федерации. Даже в тот имперский период, который мы ругаем еще с XVII века, большинство народов Российской Федерации входило под крыло Российской империи путем договоров. Мы об этом сегодня забываем. Сама русская нация оказалась способной сплотить вокруг себя, объединить, выступить собирательницей народов именно исходя из того, что в сознании российского человека, русского человека есть элементы федеративности.

Вторая реальность. Это наличие у нас национально-государственных, национально-территориальных, административно-территориальных образований. Нравятся нам они или нет, это тоже реальность. И сегодня нам надо исходить из согласования их интересов в целостной Федерации. Мы отработали Федеративный договор. 88 субъектов, в том числе и Иркутская область, единогласно проголосовали за этот Договор. На днях в президентских структурах этот Договор был одобрен совместно с Председателем Верховного Совета. Это все было подтверждено в постановлениях Съезда и Верховного Совета. И получается, что даже те постановления, которые были приняты по поручению Съезда народных депутатов, для некоторых народных депутатов, для рабочей группы Конституционной комиссии фактически никакого значения не имеют. Речь идет о выполнении поручений третьего Съезда и Верховного Совета, а не о чьей-либо прихоти.