Власть и страсть

— Я посещаю заведения высокого класса. Но речь не об этом. Я прихожу к мысли, что себя надо обуздать. Но как? Может, поехать в Вену… к Фрейду или где там еще есть его ученики? В Швейцарию? А здесь? Он же здесь учился. Ты, наверно, никого не знаешь?

Роджер на этот раз взглянул на кузена жалостливо.

— Я могу расспросить. Ты же все равно в этот раз не успеешь. В следующий раз может кто-то и найдется.

Реймонд молча кивнул. Сеанс с врачом, очевидно, будет где-то там, в будущем, а сегодня он поедет вместе с Тейрой Патрик в Лондон. Вместе!

Вена

Лев Бронштейн, более известный миру под фамилией Троцкий, сидел в доме своего приятеля и ученика Матвея Ивановича Скобелева, сына богатого мельника из Баку — центра нефтяной индустрии на юге Российской империи. Троцкий недавно поселился в Вене, столице Австро-Венгерской империи, которая для русского революционера была менее удачливой альтернативой Германии, куда его не пустили.

— Если революция случится, то она в будет в Германии. Здесь, боюсь, нам особенно делать нечего, — говорил Лев Троцкий своему собеседнику.

— Как сказать… Не уверен. Я думаю, несмотря на попытки императора Франца Иосифа реформировать империю, результатом которых стали определенные поблажки и развитие либерализма в Вене, в целом, империя содержит в себе большое количество недовольных — сербы, чехи, венгры… Мультиэтничность играет на руку революции.

— Вена — относительно свободный город. В этом-то и заключается проблема. Может, Франц Иосиф, который уже управляет страной полстолетия, и надоел определенной части населения, но все эти свободы подтачивают силы революции. Австрийская социал-демократия, как мне кажется, и не совсем хочет радикальных перемен. Для нас конституционная монархия неприемлема! Нам нужно собраться с силами…

Скобелев налил чаю своему политическому наставнику и сказал:

— Деньги соберем. Кстати, на днях ко мне должен приехать приятель из Баку. Он сын нефтепромышленника и знает моего отца. Он тоже увлекся вроде нашими идеями.

— Баку — место промышленное, и, следовательно, там имеется возможность для усиления нашей деятельности. Два года назад там все бурлило… Проблема России, однако, в крестьянстве. Оно и питает самодержавие… Истребить бы всех крестьян! Оставить только такое количество, которое необходимо для кормления города…

Троцкий сделал паузу и сказал печально:

— Революция провалилась. Дума распущена, Столыпин лютует… нам ничего не остается, как перегруппироваться здесь, в Европе.

Неожиданно открылась дверь, и появился мужчина с усами, небольшого роста, невзрачный и с оспинами на лице. Он пробубнил тихо приветствие и подошел к самовару налить чаю. После этого он, молча, удалился. Троцкий вопросительно посмотрел на Скобелева.

— Это кавказец Джугашвили, земляк; он сейчас вошел в ЦК большевиков и начинает, видимо, приобретать определенный вес.

— Тоже из Баку?

— Вообще-то он из Грузии, но жил в Баку. Кстати, умеет добывать деньги. Я имею в виду, он там нападал на банки, сидел… Но здесь, кажется, занимается интеллектуальной работой. Ходит в библиотеку Социалистической партии.

— Да… Хорошо. Правда, неприветливый он какой-то. Кстати, я тоже собираюсь вступить в Социалистическую партию. Надо нам укреплять связи с австрийцами. Может, все-таки они тут начнут.

Вена в начале века бурлила — и в политике, и в науке, и в искусстве. Центр вполне преуспевающей европейской империи, управляемый больше полувека одним человеком — императором Францем Иосифом, привлекал лучшие умы европейских народов. И, вместе с тем, росло недовольство немецким доминированием — народы Восточной Европы хотели независимости. Австрийский император проводил определенные реформы, чтобы улучшить ситуацию, и в год, когда в Вену приехал Троцкий, после всеобщей забастовки рабочих австрийские социал-демократы добились принятия всеобщего избирательного права.

После провала революции в России, которая началась в 1905 и завершилась репрессиями в 1907 году, многие революционеры, кто успел, бежали за границу, в том числе, в пределы Австро-Венгерской империи. Троцкий и другие беженцы находились в стесненных, с точки зрения материального обеспечения, обстоятельствах и нуждались как в подпитке от революционеров-налетчиков из России, так и от помощи левых кругов в Европе.

После того, как Троцкий и Скобелев выпили чаю, они пошли в дом к известному марксисту Карлу Каутскому, где должна была также состояться встреча с лидером австрийских социалистов Виктором Адлером. Они стали обсуждать финансовое положение русских революционеров, да и вообще ситуацию в Европе.

— Вы можете писать для нашей газеты «Arbeiter-Zeitung», да и некоторых других. Я похлопочу, чтобы были гонорары, — уверял Троцкого Виктор Адлер. — Мы не должны удручаться провалом революции. Это всего лишь первая ласточка.

— Я и мои друзья действительно нуждаются в деньгах. Говоря о газете, мы задумываем издавать здесь в Вене «Правду». На это тоже нужны средства. Цель у нас, революционеров, одна — покончить с монархией. Но в нашем лагере разброд и шатания, — сокрушался Троцкий.