Власть коммуникации

Участники сетевых социальных движений обладают высокой степенью саморефлексии: они постоянно задаются вопросами о себе самих, не только как о членах движения, но и как об индивидах – кто они, чего они хотят, чего желают достичь, на что похожи демократия и общество, к которым они стремятся, как избежать заблуждений и ловушек, в которые угодило так много потерпевших неудачу движений из-за того, что они стали воспроизводить механизмы той самой системы политического делегирования, которую они хотели изменить именно в том, что касается автономии и власти. Эта саморефлексия проявляется не только в продвижении к формированию сферы совещательности (делиберации) в обществе, но и на многочисленных интернет-форумах, в массе дискуссий, происходящих в блогах и в SNS-группах. Одна из ключевых тем подобных обсуждений – это вопрос о насилии, с которым движения неизбежно сталкиваются в своей деятельности.

В принципе это ненасильственные движения, практикующие, как правило, мирное гражданское неповиновение. Но рано или поздно им приходится физически занимать публичное пространство и применять тактики давления на органы политической власти и бизнес-организации, поскольку они отдают себе отчет в том, что вряд ли удастся добиться справедливого отношения к ним через существующие институциональные каналы. Таким образом, использование силы разной степени интенсивности в зависимости от институционального контекста и сложности стоящего перед движением вызова – это периодически повторяющийся на протяжении процесса любого коллективного действия опыт. Поскольку цель всех движений – выступать от имени всего общества, им совершенно необходимо поддерживать свою легитимность, противопоставляя мирный характер собственной деятельности насилию со стороны системы. И действительно, каждый случай полицейского насилия усиливает сочувствие к движению у граждан, оживляя и само движение. И в то же время нелегко и на персональном, и на коллективном уровне сдержать в себе базовый инстинкт самосохранения. Это было особенно тяжело в случае с восстаниями на Ближнем Востоке, когда, столкнувшись с постоянно повторяющимся жестким вооруженным насилием со стороны властей, некоторые демократические движения в конечном счете втянулись в кровавую гражданскую войну, тем самым перестав быть социальными движениями. Очевидно, что в либеральных демократиях дело обстоит совершенно иначе, но произвол и безнаказанность полицейского насилия во многих случаях спровоцировали ответные действия небольших решительно настроенных групп, готовых на силовую конфронтацию с системой с целью разоблачить насильственный характер последней. Демонстрация насилия – эксклюзивный зрелищный материал медиасообщений – играет на руку тем политикам и лидерам мнений, целью которых является стремление как можно скорее подавить критический настрой, воплощаемый в этом движении. Остро стоящий вопрос насилия – это не только дело тактики. Это определяющий момент в жизни и смерти движений, поскольку они имеют шанс произвести социальные перемены только в том случае, если их практика и дискурс порождают согласие в обществе в целом (на 99 %).