Власть коммуникации

Большинство тех, кто наблюдает за современными социальными движениями, согласны в том, что в конечном счете мечты о социальных переменах должны в будущем принять обтекаемую форму и быть направляемы в желаемое русло через политические институты либо посредством реформ, либо революции. Даже в этом последнем случае революционные идеи подвергнутся интерпретации со стороны тех, кто придет к власти и будет устанавливать новый конституционный порядок. Это порождает серьезную дилемму, одновременно аналитическую и практическую, при оценке политической продуктивности движений, которые в большинстве случаев не доверяют существующим политическим институтам и отказываются верить в саму возможность своего участия в заранее выделенных каналах политической репрезентации. Верно, как показывает парадигмальный опыт Исландии, что возникновение новой отправной точки в институтах управления и в организации экономики возможно и без травматического процесса перемен. Однако в большинстве исследованных мною движений и в подобных движениях по всему миру критический переход от надежды к практической реализации перемен зависит от способности политических институтов воспринять требования движения, а также от воли самих участников движения вступить в процесс переговоров. Если оба эти условия соблюдены, часть требований может быть удовлетворена, а политические реформы могут произойти (с различной скоростью). Именно так, согласно неопубликованному исследованию Карин Наон, и произошло в Израиле. Однако, поскольку основной посыл таких движений состоит в отрицании легитимности правящего класса и в отказе выполнять прихоти финансовых элит, шанс, что правительства поддержат такие их ценности, ничтожно мал. Действительно, исчерпывающий обзор эмпирических исследований политических последствий социальных движений, с особым упором на США, показывает, что, с одной стороны, крупнейшие социальные движения прошлого в некоторых отношениях обладали политическим влиянием, особенно это касается формирования тематической направленности политических повесток дня [Amenta et al., 2010].