Власть мертвых

Там в проходной гостиной обнаружился тот парнишка, что помогал разгружать багажник. Он полулежал в кресле в неестественной позе, свесив длинные ноги с подлокотника, и с надменным видом листал глянцевый журнал. Следовало бы молча пройти мимо, но взгляд Георгия помимо воли зацепился за тощие бедра, обтянутые узкими джинсами, и он спросил:

— А ты почему не в бане?

— Во-первых, мне не нравится быть обнаженным в присутствии посторонних людей, — ответил тот, очевидно, заранее заготовленной фразой. — К тому же я не люблю пот как таковой. Мне все это чуждо. А вам?

— Мне не чуждо, — ответил Георгий, невольно усмехаясь.

Расценив ответ как поощрение, парнишка скинул ноги с подлокотника и ринулся в атаку.

— Хотите пройти психологический тест?

— Не хочу.

— А если это тест на совместимость? Потом подсчитаем баллы. — Он послал Георгию жгучий взгляд, видимо, тоже отрепетированный перед зеркалом, развернул журнал на нужном месте. — Это же совсем не трудно. Цвет глаз? У меня серо-зеленый… у вас тоже серый, почти голубой. Цвет волос — у меня русый, у вас темный, с сединой. Пирсинг, тату — у вас есть?

— Нет, — ответил Георгий, глядя на него сверху вниз. — А у тебя?

— Это слишком интимно, нужно сначала узнать человека… А любимое блюдо? У меня — фуа-гра и мороженое.

Дрищ, полупидор в полукедах, как окрестили бы его в камере, он напоминал Игоря не столько внешностью, сколько щенячьей молодостью, неисключительные права на которую переходят к другим собственникам слишком быстро. Всматриваясь в его черты, в которых мгновениями проявлялось, но тут же исчезало призрачное сходство, Георгий Максимович ответил:

— Я ем все.

— А я нет, — сказал парнишка, явно окрыленный успехом своей бесхитростной уловки. — Я очень разборчивый, просто ухожу.

— Ухожуй? — поддразнил его Георгий.

— Да нет, просто ухожу, когда мне что-то не нравится! А какое у вас любимое животное? Я обожаю аллигатора.

— Я тоже неравнодушен к крокодилам.

— У нас много общего, это обнадеживает. Любимый напиток? Я обожаю абсент, а вы? Собака или кошка? Однозначно кошка. Лето или зима? Нашли, что спросить… Считаешь ли себя привлекательным?

Он взглянул вопросительно. Георгий сощурился оценивающе.

— Что-то есть.

— Всего-навсего? А что мешает сказать правду?.. Курите ли вы? Нет, и считаю, что все остальные тоже должны бросить. Употребляете алкоголь? Приходится признать. Влюблены ли вы? Разве что совсем немного… Пока. Ненавидите ли кого-нибудь? Конечно, да.

— Кого же ты ненавидишь? — спросил Георгий, чувствуя, что говорит с ним и смотрит ему в лицо только для того, чтобы вновь и вновь ловить следы мимолетного сходства.

— Я ненавижу полицию и вообще военных. Не только как плебеев, но еще как проявление социума, от которого я бесконечно далек. Еще я ненавижу вокзалы, поезда, электрички и метро. Там ко мне все время прижимается кто-нибудь в грязном пальто. Или прыщавые девицы с неизжитыми сексуальными фантазиями. Вообще, не люблю скопища людей, ничего не могу поделать, меня так воспитали. А вот интересный вопрос: что бы ты выбрал, любовь или деньги?

— И как ты ответишь?

Парнишка улыбнулся, надломив бровь над томным глазом, копируя манеру кинозвезд золотого века Голливуда.

— Конечно, и любовь, и деньги. От этой жизни нужно брать все самое лучшее.

Георгий взглянул в окно и увидел, как хозяин дома выходит с телефоном на заднее крыльцо. Василевский кого-то отчитывал, разрубая воздух ладонью, и Георгию вдруг захотелось познакомиться с его манерой «решать рабочие вопросы». Сообразив, как услышать разговор, оставаясь незамеченным, он подмигнул парнишке.

— Ну-ка, пошли.

Тот охотно повиновался. Они спустились по запасной лестнице к веранде, Георгий просунул руку сквозь жалюзи и осторожно приоткрыл форточку. Василевский говорил негромко, но доходчиво:

— Член на рыло ты умеешь, блядь, колбасу на рыло! Ты половины не стоишь того, что я тебе плачу. Дали тебе шанс, так используй его, тебя в рот! А ты мне рисуешь картину Репина «Нагнули»! Мне вот никто шанса не давал, никто, сука, в жизни не давал шанса! Я сам шел напролом, и я тебе скажу — со мной этот покер не канает…

Столь предсказуемый поворот заставил Георгия Максимовича испытать разочарование. Он попытался заглянуть в карты противника, предполагая блеф, но увидел честную пару десяток. А вот парнишка застыл, открыв рот, словно захлебнулся потоком чужой брани.

Георгий пальцем прихлопнул снизу его челюсть.

Уже поднимаясь по лестнице, парень не удержался от комментария:

— По-моему, это неприемлемо, когда люди так ругаются. А от Владлена Иосифовича я вообще не ожидал!

— Ты ему это скажи, — предложил Георгий.

— Вы слишком плохо обо мне думаете. А вот я, наоборот, расцениваю вас достаточно высоко. Если честно, вы на меня сразу произвели впечатление. По крайней мере, не буду говорить, что у вас нет шансов.

Георгий хмыкнул.

— Да ну?