Власть над душой (СИ)

— Что? .. Где я тебя видела? Оставь меня в покое, гад! Мерзкий, ужасный… — Джинни не закончила. Конец фразы потонул в нахлынувших на девочку беззвучных рыданиях.

— Неужели ты сегодня не заметила частичку моей сущности в изумрудных глазках своего ненаглядного Поттера?

Джинни мгновенно прекратила плакать и подняла лицо, обратив испуганный и злой взгляд на Тома.

— Что ты хочешь этим сказать? ..

— А то, что вместо дневника теперь есть Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил или как его там… — с презрением сказал Реддл. — И теперь я именно через него завладею твоей душой…

— Неправда! — крикнула Джинни.

— Ты так считаешь? У меня есть все шансы, и я добьюсь своего, чего бы мне это не стоило, — прошипел Том, обнажив зубы в почти зверином оскале.

— Нет! Неправда! Ты врёшь! НЕТ! — кричала, захлёбываясь собственным слепым отчаянием, Джинни. – НЕТ! НЕПРАВДА!!!

Снова дикий яростный хохот, режущий слух, нечеловеческая улыбка, сквозь которую проглядывает тот самый, ужасный, страшный, великий — Тёмный лорд Волан-де-Морт. Жестокость — его удел. И он смеётся, убивая и терзая души и тела…

— НЕТ!!! Нет…

— Джинни! Джинни… Проснись! Что с тобой?

— Нет…

— Джинни!

Джинни открыла глаза. Увидев над собой встревоженное лицо Деметры, она поняла, что её ночной кошмар не остался незамеченным. Рядом с кроватью стояла Стефани, бледная и перепуганная. В спальне горел свет, а из соседних кроватей виднелись взволнованные лица соседок. Девочка приподнялась.

— Я вас разбудила? — севшим голосом спросила она.

— Ну… В общем, да, — с лица Деметры всё ещё не сошло выражение беспокойства. — Что случилось? Что ты там такое увидела?

— Страшный сон приснился, — неохотно ответила Джинни.

— А, ну… мы так и подумали, — неуверенно произнесла Деметра, переглянувшись со Стефани.

— Идите, ложитесь спать, не волнуйтесь за меня… Со мной всё в порядке…

Девочки ещё раз переглянулись и молча отошли. Через несколько секунд в спальне снова воцарилась темнота. Джинни глубоко вздохнула и со страхом закрыла глаза. Тут же перед её мысленным взором возник Гарри. Его большие зелёные глаза сверкали красным зловещим огнём.

— «И теперь я именно через него завладею твоей душой…»

Эти слова прозвучали настолько явственно, что Джинни, испуганно открыв глаза, подскочила на постели и едва не закричала.

— Что опять случилось? — сонно спросил голос Деметры, лежавшей на соседней кровати.

— Ничего… ничего… всё в порядке, — тяжело дыша, проговорила Джинни и снова легла. Её сердце с силой стучало, казалось, ещё немножко, и оно выскочит из груди. Собрав волю в кулак, девочка крепко зажмурилась, и, накрывшись одеялом с головой, повернулась на бок. Сон настиг её уже через несколько минут…

— Джинни, вставай, ты же всё на свете проспишь!!! — кричала Деметра, — у нас же первый урок — Зельеварение!!!

Джинни подскочила как ужаленная, тут же проснувшись от возгласов будивших её подруг.

— Быстрее, соня, подымайся — на завтрак опоздаешь! — с искренним ужасом воскликнула Эмми, маленькая белокурая толстушка, очень любившая поесть. Подружки ещё в начале первого года по-доброму прозвали её Лакомкой. Слизеринцы же немного по-иному перетрактовали это дружеское прозвище и называли девочку не иначе как Обжора.

— Ну, ты только о завтраке, я смотрю, и волнуешься, — едко заметила Сандра, высокая, худая и длинноносая шатенка, не выучившая на сегодня ни слова из того параграфа, что задал Снегг.

Лакомка обиженно нахмурилась, и, схватив в охапку свою сумку, быстрым шагом засеменила прочь из спальни.

— Сандра, перестань, не обижай Лакомку! — вступилась за Эмми Деметра.

Сандра не обратила ровно никакого внимания на замечание, и, поджав тонкие бескровные губы, гордо выпрямилась и вышла вслед за соседкой.

Джинни быстро соскочила с постели и принялась одеваться. Наскоро натянув на себя мантию, девочка спешно расчесала свои пышные рыжие волосы и стянула их в пучок. Перекинув через плечо со вчерашнего дня собранную сумку, она кивнула ждущим её подругам и двинулась к выходу. Те поспешили за ней.

Потолок Большого зала был затянут мрачной серой мглой. На многих учеников Хогвартса это навевало тоску. Особенно это было заметно среди второкурсников Гриффиндора и Когтеврана, которым после завтрака предстоял урок с профессором Снеггом. Некоторые из них, такие как Сандра, настолько нервничали, что даже не могли спокойно есть — то и дело что-то переворачивали или разливали.

— Осторожнее, Сандра! — недовольно вскрикнула Джинни, когда та едва не опрокинула на неё стакан с тыквенным соком.

— Извини, это нервы, — буркнула в ответ девочка и поджала в своей обычной манере тонкие губы.

Джинни сердито покосилась на неё и немного отодвинулась в сторону. Есть почему-то не хотелось. С тоской поковыряв вилкой недоеденный омлет, она отставила еду прочь и принялась рассеянно рассматривать сидящих за столом. Её взгляд упал на вечно неразлучную троицу: Гарри, Гермиону и Рона.

— Рон, успокойся, мой Глотик твою крысу не трогает! — надрывалась раскрасневшаяся от гнева Гермиона.